Число Нави. Лика Русал

грустным, словно у матери, которая пыталась вразумить нерадивое, но такое любимое дитя. – Подумай о контракте, пока ты еще молода. И если на этом все, то прошу меня извинить, я устала с дороги и хочу закончить на этом наш разговор. – Яга встала из-за стола, как бы намекая, что планирует покидать кабинет.

      – Да, конечно. Благодарю Вас. – В расстроенных чувствах ответила я, вставая из кресла и направляясь к двери.

      – Приходи завтра. Наш новый Лихо хочет тебя видеть. – Донеслось сказанное тихим голосом мне в спину.

      – Как скажите. – Ответила я, открывая дверь и покидая кабинет.

      С нерадостными мыслями я брела обратно по коридору. Мне ничего не удалось выяснить, по крайней мере, ничего обнадеживающего. Яга сказала мне то, что я и сама знала – либо контракт, либо жизнь с постоянной сменой партнера, ни к кому не привязываясь и стараясь не полюбить, чтобы не было в итоге так больно, когда придет время отпускать. Все это я знала и так, но надежда теплилась во мне, до этого разговора. Сейчас же я ощущала себя подавленной, с большой зияющей пустотой внутри.

      Не доходя до входа в бальный зал, я увидела стоящего около стены Макса. Черт, заметив мои печальные глаза, шагнул ближе и молча распахнул объятия. Шмыгнув носом, позволила мужчине заключить себя в кольцо сильных рук, уткнувшись в его широкую грудь.

      Знакомая, едва уловимая вибрация обозначила момент перехода в пространстве. Я отстранилась от мужчины, уже находясь в своей спальне.

      Это была первая ночь, за все наше время знакомства, когда черт не пытался отпускать пошлые шуточки или распускать руки, по своему обыкновению, а просто молча заснул со мной в постели, крепко обнимая со спины и уткнувшись своим носом в мои волосы. Мы засыпали, не произнося ни слова. Макс, словно и так все понимал, а я не хотела ничего обсуждать. Не сейчас, возможно позже.

      Уже находясь на грани сна, я постаралась как можно незаметнее вытереть слезы, а за окном, вторя моему настроению, лил дождь.

      Наутро, в квартире я была одна. Макс ушел по-английски, не попрощавшись и так и не промолвив ни слова со вчерашнего вечера.

      Я чувствовала себя разбитой, а на щеках засохли дорожки от слез, но нужно было брать себя в руки и жить дальше. Я не собиралась так просто сдаваться, просто необходимо было найти новый способ, и я обязательно его найду.

      Приняв душ и позавтракав, уселась на пыльный подоконник, закурив сигарету.

      Дождь, барабанивший всю ночь стеклам, прекратился, оставив после себя унылое зрелище: лужи и грязь вперемешку с опавшей осенней листвой. Не люблю осень. Меня каждый раз не покидает чувство одиночества, и едва уловимый запах сырости повсюду. Ветер словно охлаждает кровь, а пальцы рук начинают неприятно покалывать от прохладного воздуха.

      Как бы я не куталась в теплые вещи, не пила горячий кофе или терпкий алкоголь, я все равно неизменно замерзала в этой осенней хандре.

      Со стороны запертой двери кладовки что-то загремело. Хлипкая старая дверь дернулась в попытке открыться, но, не поддавшись напору, лишь разразилась,