Безмолвные лица. Дмитрий Ковальски

кончил речь, он что-то шепнул судье на ухо. Тот вышел вперед.

      – Мое имя Олаф Берг, я судья этого города. – Он говорил тихо, но голос все равно звучал тяжело, как будто трубили в духовой инструмент: – Вы обвиняетесь в заговоре против детей Гримсвика.

      Он сделал пару шагов.

      – Поэтому будет лучше, если вы перед лицом закона начнете говорить правду.

      Полицейский положил руку на дубинку. Задержанный медленно поднял голову и посмотрел в глаза судье:

      – Ваша честь, я говорил правду полицейскому и тем людям, я не помню, как попал в ваш город, не помню, как меня нашли, даже имени своего назвать не могу.

      Судья никак не отреагировал на его слова.

      – Как вас зовут?

      – Я не помню, – спокойно ответил человек.

      Полицейский провел ладонью по дубинке.

      – Что вы делали на городском складе?

      – Видимо, спал, – пожал плечами подозреваемый.

      В толпе сразу зашептались. Такой ответ показался слишком дерзким. Но мужчина спокойно стоял и смотрел в глаза судьи, словно пытаясь внушить мысль о своей невиновности.

      – Что вы знаете о пропаже детей?

      – То, что вы сказали: они пропали, и в этом подозревают меня.

      Люди зашептались громче, полицейский сжал рукоять дубинки в ожидании указаний проучить наглеца.

      – Хватит уже! – вскрикнула одна из женщин, сидевшая в компании госпожи Берг и двух мужчин. Все они представляли совет города и были его голосом на обсуждении важных вопросов.

      Когда на нее обернулись все, кроме подозреваемого, женщина встала.

      – Господин Берг, дайте мне слово. – Она вышла вперед. Было заметно, что ее тело бьет дрожь. – Вы же видите, что он насмехается над нами.

      Судья остановил ее рукой.

      – Перед вами Ингрид Ларсен, попечитель Дома Матери, и вчера, – Олаф Берг сделал паузу и посмотрел на подозреваемого, – вчера из приюта чуть было не похитили ребенка двенадцати лет…

      – Ему тринадцать, – уточнила госпожа Ларсен.

      – Тринадцатилетнего Эрика, – быстро поправился судья Берг. – И мальчик видел похитителя. Мужчина среднего возраста, неопрятный, прятался среди деревьев.

      Зал ахнул, люди позабыв о манерах, стали шептать проклятия в адрес незнакомца.

      – Все так, – добавила Ингрид, она все еще дрожала и сжимала левую ладонь правой рукой так сильно, что побелели пальцы.

      – Сядьте, госпожа Ларсен, – махнул ей мэр, и дама послушалась.

      Олаф Берг дождался, пока наступит тишина.

      – И сегодня мы пригласили Эрика, чтобы он опознал того, кого видел вчера ночью.

      Массивные дубовые двери распахнулись, и в компании настоятельницы в зал вошел тщедушный подросток.

      Остаток ночи Эрик провел за чисткой нужников. То было его наказание за то, что ночью он покинул приют. Воспитательница остановила его у самых ворот в тот момент, когда он испуганно кричал. Несколько пощечин привели мальчишку в чувство, но ничего