Небеса Небополитики. Товарищество Вещего Олега Разумных от Народа. О. С. Басаргин

и экономической стабильности. Понятию «монополии», связанного с интеллектуальной деятельностью, придали негативный оттенок, приравняв к чему-то порочному. Манипуляция была настолько искусной, что многие просто перестали замечать наличие этой сферы.

      Одновременно, на протяжении всех 90-х годов и далее, наблюдался феномен, который поверхностно называли «развитием» рынка в России. Но это «развитие» сводилось к разрушению заводов, сокращению академических институтов, разбору самолётов, кораблей и комплексной промышленной инфраструктуры на металлолом. Это не было ростом или прогрессом, это было направленной деградацией, диверсией против экономического суверенитета страны. Образование и медицина фактически разрушились. Количественные показатели вроде «диверсификации» экономики, о которых говорили с высоких трибун, на деле оказывались скрытым инструментом внешнего управления. Появились спекулянты и ростовщики, возведённые в ранг новой элиты, богатой и циничной. На фоне таких изменений настоящие учёные, конструкторы, учителя, воспитатели и врачи оказывались в нищете, брошенными на произвол судьбы.

      Сам, как изобретатель, пытался внедрить новые решения, предлагал идеи, стремился внести вклад в национальное хозяйство. Но вместо интереса сталкивался с тотальным общественным игнором. Предприниматели, привыкшие к быстрой наживе на спекуляциях, не понимали ценности интеллектуальных решений. Государственные чиновники, подчинённые идеологии «свободного рынка» без учёта интеллекта, не видели смысла в поддержке изобретательского дела. Создавалось впечатление, что все существенные изменения происходят под влиянием внешних сил, заинтересованных в маргинализации отечественной науки и техники.

      Трудно было понять, почему простые и ясные вещи – например, различие между «частно-государственным» и «государственно-частным» партнёрством – вдруг превратились в кашу. Но стоит лишь проникнуть чуть глубже в семантику. В русском языке порядок слов имеет значение. «Частно-государственное» партнёрство подразумевало инициативу снизу, от творцов и частных лиц, поддерживаемую государством. «Государственно-частное» ставило государство сверху, а частную инициативу приравнивало к вспомогательному элементу. Эта подмена имён ломала логику социально-экономического взаимодействия. И таких примеров было бесчисленное множество.

      Общество оказалось под прицелом мощного нейролингвистического воздействия. Термины имён, пришедшие с Запада, как «диверсификация», «инновации», «интеллектуальная собственность», наполнялись новым, выгодным внешним кукловодам смыслом. За яркими лозунгами о необходимости «диверсификации» скрывалась диверсия против целостных систем. Туда, где ожидали структурного свития научных и производственных сил, внезапно внедряли токсичные управленческие решения. Народ загоняли в состояние, когда уровень критического