Приключения Венеры. Лиза Дасна

но он просто смеялся, конечно возможно, что мне это только кажется, мы же подруги. В отличие от родителей, она меня во всём поддерживает, даже в моём увлечении политикой, и только она называет меня Нериной, объясняя, что это имя мне больше идёт. Я даже в сети посмотрела, что оно обозначает, выяснилось, что это всё та же Венера. Ещё у нас свой язык есть, она меня с детства ему учила, он не совсем русский, а древнеславянский, на нём говорили в 600 годах, мы его использовали, чтобы родители нас не подслушивали, они ничего понять не могли. Она обещала позже и письменности меня научить, очень уж она мудрёная, но некоторые символы я знаю и могу перевести. Когда я спрашивала, зачем мне его учить, она объясняла, что в будущем он мне пригодится и подсовывала учебники с историческими материалами того периода. Как он мне может пригодиться в будущем, я не понимала, он же мёртвый, про него почти никто не знает и тем более на нём не говорит. И вот я в её комнате, усадив меня на очень неудобный стул и накрыв тряпочкой, она стала что-то делать с волосами, потом с бровями и ресницами, иногда даже щекотно было, но я терпела. Потом она сказала, чтобы я закрыла глаза и стала брызгать мне на морду и шею из баллончика, после чего послала мыть башку и лицо, предупредив не использовать никаких шампуней и мыла.

      Пока мылась, с меня стекало что-то странное, наверное, краска, я вышла из душа, как всегда, накинула полотенце на башку и подошла к зеркалу. То, что я в нём увидела, меня даже напугало, не сразу поняла, кто на меня оттуда так нагло таращится, я же себя впервые такой вижу. Вытерев волосы и сняв полотенце, уставилась на ту принцессу, нет, это точно не я, такое просто невозможно. Потом немного подумала и сама себе ответила, а что, если моя няня волшебница? Стала сушить волосы феном, по-другому с ними не справиться, они у меня очень длинные, почти до пояса. Это всех всегда пугало, а меня озадачивало, такой длины они стали, когда мне исполнилось два годика и больше не росли. Хотя, наверное, не так, они росли вместе со мной, но меня не опережали, в общем, всегда были одной и той же длины, и в салонах красоты я ни разу не была. С трудом расчесавшись и одевшись, стала собою любоваться и в то же самое время нервничать, до покраски меня ни с кем сравнить было нельзя, я же такая на свете одна, а вот сейчас поняла, что не похожа ни на маму, ни на папу и вообще ни на кого. Хотя, наверное, вру, теперь я похожа и очень на свою няню, это меня напрягло ещё больше, спустившись и покрасовавшись перед ней, я спросила:

      – Я теперь всегда такая буду?

      Та меня обняла, поцеловала и ответила:

      – Нет, дурочка, это скоро пропадёт.

      – Это ты что имеешь ввиду? Как пропадёт, куда?

      А она возьми и напомни мне сказку про Золушку, я чуть не расплакалась, ей пришлось меня успокаивать:

      – В отличие от Золушки, тебя можно опять покрасить, и всё-таки это пропадает не так быстро, как у неё и явно не в полночь.

      Я немного успокоилась,