Чернокнижник. Сказание о Сигурде и Хельге. Антон Ушков

три промчалось

      С тех пор, как праздник был.

      Но викинг Торни ужас

      Той ночи не забыл.

      «Чего отцу неймется?

      Сидел себе в лесах.

      Но нет! Пришел в усадьбу —

      И ладу нет в делах.

      Потом бы я заехал

      И все ему отвез.

      Но дело не в подарках —

      Серьезнее вопрос.

      Лет десять, как из лесу

      Старик не вылезал.

      Видать, пронюхал что-то,

      Что сам приковылял.

      Ни слова ведь не молвил

      На следующий день

      И на дары не глянул,

      Сидел мертвей, чем пень.

      Ну ладно, разберемся,

      Сейчас челны важней…

      Что лодыри, заснули?

      Тяните веселей!»

      Отца же Торни – Скеггу —

      В былые времена

      Не понаслышке знала

      Таежная страна.

      Кто больше всех доставил

      Для конунга даров?

      То Скегга – ярл могучий,

      Первейший из бойцов.

      Кто в викингских походах

      Деревни обходил,

      Но городов богатых

      Без счета захватил,

      Тяжелую секиру

      Одной рукой держал,

      Чей флот свои драккары

      Десятками считал?

      Все это Скегга-воин.

      В расцвете дней своих

      Добиться мог и женщин,

      И почестей любых.

      Да захоти он только —

      И конунгом мог стать,

      Но почему не стал им,

      Теперь уж не узнать.

      Сравнялось сыну двадцать,

      И Скегга заскучал,

      Дела свои забросил,

      В лесах шататься стал.

      Однажды захотел он

      Медведя завалить…

      А выпало на долю

      Тяжелый горб носить.

      Стал ночевать все реже

      В усадьбу приходить

      И вскоре в лес дремучий

      Переселился жить.

      Нашел в лесу землянку —

      Жилище колдуна:

      В ларцах сплошные книги,

      Лежанка у окна.

      Тому уж лет пятнадцать,

      Да он и не считал.

      И не заметил Скегга,

      Как чародеем стал.

      Лет через пять он вышел

      К местам, где раньше жил.

      При виде его Торни

      Удар чуть не хватил.

      Все, знавшие заочно,

      Давно простились с ним,

      Никто уже не чаял

      Узреть его живым.

      Упал на землю Торни

      От страха чуть живой:

      «Какие злые тролли

      Смущают разум мой?

      Я вижу, как покойник

      Гуляет по земле.

      Я Асами наказан,

      Душа моя во мгле!

      Черты твои ужасны,

      Не стой передо мной,

      Блаженный иль проклятый,

      Ступай своей тропой!»

      «Что за щенок трусливый? —

      Промолвил чародей. —

      Неужто память кратка

      У всех моих детей?

      Вставай, несчастный дурень,

      Отец перед тобой,

      И не тревожь напрасно

      Богов