Запах чужой земли. Приключенческая литература. Ортензия

производитель предметов роскоши, решила приобрести ювелирную компанию, занимающуюся изделиями класса «люкс» Тиффани и Ко, расположенную на Манхэттене? Нет, это ребята из штатов подсуетились, потому как США и является контрабандистом номер один в мире. И зачем им конкуренты? И всего-то нужно, чтобы там, где добываются алмазы, вооружённый конфликт никогда не заканчивался. Ведь после огранки, страной его происхождения становится то государство, где драгоценный камень превратился в бриллиант. И всё, причастность алмаза к военному конфликту устраняется, а камушек в качестве ювелирного украшения попадает на прилавок.

      И для чего спрашивается Кимберлийский процесс? По мне, так начнёт он нормально действовать лишь тогда, когда на Манхэттене хот-дог будет стоить два рубля пятнадцать копеек.

      А про журналистов я почему-то сразу так и подумал, невзирая на то, что Элен задавала местному населению вопросы, а Жорж честно всё снимал на камеру. Ну не было в них ничего от журналистики, авантюристы чистой воды, но поток информации не стал останавливать и пока девушка, плача, раскрывала все тайны мира, осмотрел её раны. Элен сильно повезло. Одна пуля скользнула по бедру содрав кожу. До костей не добралась, никаких важных органов не задела и скрылась в джунглях. Вторая попала между левой грудью и прижатой к телу рукой. Оцарапала удачно. Крови натекло, но опять же совершенно не критично. Да она не в рубашке родилась, в бронежилете, не меньше.

      Я выдернул из кабины рюкзак, в котором лежали медикаменты. Нашёл перекись водорода, йод, антибактериальный лейкопластырь. Посмотрел на творение своих рук и остался доволен. На всякий случай достал ампулу с пенициллином и одноразовый шприц.

      Элен ойкнула вдруг сообразив, что я всё это время над ней колдовал и испуганно спросила:

      – Что это мистер Алекс?

      – Жить будешь, – буркнул я и поднялся с корточек, – царапины, и чего это ты вдруг рухнула как подкошенная?

      – Испугалась сэр, и кровь, – пояснила она, – резкая боль, я подумала, что умираю.

      – Ясно, – я кивнул, – переходим на французский язык, раз уж ты им владеешь. Дженни английского не знает, а я у вас не собираюсь быть переводчиком. И чего это ты вдруг решила меня мистером называть? Не помню за две недели ни одного подобного выражения. Или человек с автоматом вызывает у тебя уважение? Можешь оставить это при себе. В России обращение по имени уже само собой уважительно, а потому я из нашего разговора опущу слово «мисс» и буду звать тебя просто Элен. Мне так проще. Договорились?

      Элен кивнула и тут же спросила на французском:

      – Значит ты меня не убьёшь?

      – С чего бы это? Я и Жоржа не собирался убивать, если бы ему в голову ерунда не прилетела.

      – А алмазы?

      Я только присвистнул.

      – А мне то они зачем. Теперь всё твоё и думаю Жорж вряд ли будет возражать.

      – И ты не потребуешь долю? –