ANTI Лора. Фантасмагория для взрослых. Глеб Новиков

белый всадник скакнул вперед, угрожая черным.

      – Что Вы так набросились? – собеседник в свою очередь подкрепил позицию конем.

      – Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом, – промурлыкал потихоньку он и сделал бросок слоном, угрожая черному коню.

      – Рано еще меняться, – второй черный конь поддержал своего собрата.

      «Кто рано встает – тому Бог дает», – усмехнулся он, припомнив продолжение поговорки, —

      «главное, ввязаться в бой, а там видно будет. Принцип Наполеона».

      – Слишком рано и пусто? – вопросил с невинным видом, – а мне кажется, уже надо. Бью Вас. Собеседник улыбнулся кончиком рта:

      – Ну что ж, мой следующий ход будет такой…

      КАДАНС¹⁷

      «Но в небе туманном зажглась молодая звезда…»

      Сырой морской воздух ворвался в открытый рот, насытил разом взбодрившиеся от холодного потока легкие, с громким шелестом пронесся обратно через нос, прочистив на ходу мозги и приведя его в чувства. Возможно, что лучше бы он этого не делал.

      Он стоял на крошечном карнизе, прижимаясь спиной к неровной поверхности скалы. Только что очнувшийся и еще не осознавший всю прелесть своего местоположения, он первым делом осторожно покосился глазами вниз, почему-то, полагая, что твердая почва под ногами – это главное и необходимое условие не смертельного положения. Простительное заблуждение.

      Разочарование, отразившееся в побелевших от радости губах, стало первой, вновь испытанной эмоцией.

      Далеко внизу бесстрастные волны яростно набрасывались на берег, захлестывая его тяжелыми валами воды, и нехотя отступали, готовясь к следующему броску. Шум моря походил на

      ¹⁷ Cadans – завершающая последовательность

      дыхание огромного существа, лениво перебирающего своими бесчисленными щупальцами и пробующего на вкус эту непокорную пока землю.

      «Я умираю, когда вижу то, что вижу. И некому спеть. Я так боюсь не успеть, хотя бы что-то успеть…».

      – И я застыну. Выстрелю в спину. Выберу мину. И добрый ве-чер. Я не нарочно, просто… просто попал я…

      Глядя на бесподобно-красивую, адски грохочущую и мило шелестящую стихию, он вдруг понял, что именно может служить иллюстрацией к разгаданному математическому знаку. Море. Оно бесконечно. Не в смысле пространственных размеров, а в смысле времени. Оно существовало за миллионы лет до человечества, и еще будет существовать миллионы лет после него, если вдруг это самое возомнившее о себе человечество, доведет само себя до исчезновения.

      – Здравствуй Небо. Здравствуй Море. Облака…, – беззвучно прошептал он, всецело проникаясь высотой своего положения в пространстве.

      Присутствие на сцене неба и облаков подтвердилось через мгновение, когда медленно поднятые глаза описали полукруг.

      Небо походило на мрачный фон к неудавшейся картине начинающего художника. Оно было

      «написано» неуклюжими мазками, незаконченными, брошенными