Цвет мести. Корнелия Функе

автор плохих песен, но и одаренный убийца, готовый за соразмерную плату устранить любого врага. Любого врага… Разумеется, Орфей тут же подумал о Сажеруке. Но как убить человека, которого отпустили даже Белые Женщины и который с тех пор считается бессмертным? Не говоря уже о том, что перерезанное горло или кинжал в спине вряд ли могут искупить все унижения, пережитые Орфеем по его вине.

      Сланец все еще продолжал трещать о счастье и благополучии, наполняющем переулки Омбры. Бла-бла-бла! Виоланту они там теперь называют Храброй. Ха! Каким презрительным взглядом она окинула его, когда он предложил ей вместе властвовать над Омброй. Теперь она продавала свои драгоценности, чтобы кормить бедных. Виоланта явно провела слишком много времени с благородным дураком Мортимером. Да, Мортимера Орфей тоже рад бы был увидеть мертвым, как и его жену, и дочь, не говоря уже о старике Фенолио. Однако его ненависть к ним всем была лишь тлеющим угольком по сравнению с его ненавистью к Сажеруку. Если бы Орфей только мог облечь ее в слова, такие могучие, чтобы сожгли Сажерука в его собственном пламени! Но нет. Сажерук давно не тот трагический герой, каким Орфей когда-то полюбил его в книге. Нынче Сажерука чествовала вся Омбра. Даже его ученик-огнеглот был знаменит до самой Лотарингии.

      Орфею стало так дурно, что он склонился над ведром, и его вырвало.

      Проклятье! Почему он их всех не уничтожил, когда еще мог повелевать словами? Слова Фенолио, Орфей! – шепнуло что-то внутри него. И что? Это язык Орфея вдыхал жизнь в слова Фенолио, пока не превратился в бесполезный комок во рту… Он похитил у Виоланты три книги, наполненные словами Чернильного Шелкопряда, но все фантазии о мести, которые Орфей выписал оттуда, так и остались безжизненными, сколько бы он их ни читал.

      – Он сделал себе крылья и пролетел на них больше двухсот метров, господин! – Сланец не скрывал, что впечатлен изобретательностью юноши, который ухаживает за Мегги, дочерью Мортимера. Прекрасно. Хоть бы мальчишка разбил ей сердце и она бросилась с городской стены – без крыльев.

      – Замолчи же, наконец! Я уже выслушал более чем достаточно. Очини пару перьев и упакуй чернила! – приказал Орфей стеклянному человечку. – Мы отправляемся в путь. У меня новая ученица!

      – Но мне надо отдохнуть после путешествия! – заныл Сланец.

      – Ах, так? – ответил Орфей, обуваясь в разношенные сапоги, которые неоднократно бывали в починке. – Не думай, что я настолько глуп, чтобы поверить, что ты ужасно устал от дороги! Ты шлялся с Ринальди по тавернам. Иначе откуда бы тебе из раза в раз брать всю эту пропагандистскую болтовню? Хватит! Ни слова больше!

      Если бы он сам мог отправиться в Омбру! Но огонь Сажерука запомнился ему слишком отчетливо, к тому же там были Белые Женщины, которым так нравилось играть ангелов хранителей Мортимера. Не говоря уже о его собственных трюках с мечом… Нет! Нельзя допустить, чтобы они узнали, где скрывается Орфей. Нельзя, пока он настолько немощен и лишен средств.

      Пока