Записки психиатра. Безумие королей и других правителей. Максим Малявин

в ссылку отправлять; третья же, Лоллия Паулина, была еще краше, да вот беда – бесплодна оказалась), греки-вольноотпущенники Протоген и Каллист (практически Феликс Эдмундович и Лаврентий Палыч Берий, цветок душистый прерий, в древнеримском исполнении), а также раб-египтянин Геликон (тело хранить, негодяя какого исполнить). Были вхожи в эту компанию также два префекта претория (ибо на преторианской гвардии зиждется власть императора – ею же, впрочем, зачастую и меняется), Марк Аррецин Клемент и Луций Аррунций Стелла. На этом список уважаемых людей и закончился. Хотя нет, был еще Гней Домиций Афр, старый друг, чертяка языкастый – его Калигула привечал и даже консулом-суффектом сделал (вот тут-то мужику и поперло).

      Все остальные важные персоны почувствовали себя словно в колеснице, что несется по Аппиевой дороге: сидели и тряслись. И горько сетовали: нельзя-де обучать грамоте кого попало, особенно всяких там рабов. Ибо, по слухам, что ходили на Форуме, император внимательно изучал на досуге два свитка, что написал бывший греческий раб, а ныне вольноотпущенник Протоген, – «Меч» и «Кинжал». И было в тех свитках все-все про всех написано: кто не так сидел, кто не так свистел и про кто там кое-где у нас порой честно жить не хочет. Ну и рекомендации, конечно: кого распять, кого раз шесть, кого вообще резать, не дожидаясь перитонита.

      И ведь что примечательно: кое-каким рекомендациям Калигула внял. И стал присылать приглашения на вдумчивую беседу о том, что такое хорошо и что такое больно. А иногда совмещать празднования и аресты, ибо явка на пиры была традиционно выше. Тут стоит заметить, что не такими уж они и массовыми были, те самые репрессии. И касались прежде всего именно знати и ее диверсионно-подрывной деятельности.

      Так, по осени 40 года (а император обещал, что вернется из Гезориака в компании своего верного меча!) вскрылся заговор сенаторов: двух Анициев Цериалисов (отца и сына), Секста Папиния и Бетилиена Басса. Махровый такой заговор. В Риме убивали и за меньшее. Собственно, Калигула и не стал оригинальничать: всех повязали, ко всем, включая родню, криптоанализаторы применили (за неимением терморектальных в ход пошли те, что были в наличии), потом самих заговорщиков казнили – не то чтобы совсем публично, но членам их семей вменили смотреть на исполнение приговора. Некто Капитон, отец Бетилиена Басса, попросил разрешения у императора закрыть глаза и не смотреть – и тут же поплатился: уж сильно разгневан был государь. Капитона тоже допросили и отправили кормить воронов вслед за заговорщиками. Правда, во время допроса успел он капитально императору подгадить: заявил, что заговор-то на самом деле шире, чем кажется, и замышляли недоброе, кроме свежеубиенных, еще и Каллист, и оба префекта претория, и даже Цезония. Услыхав про Цезонию, Калигула лишь усмехнулся: мол, не с ее уровнем сложности душевной организации заговоры составлять, не свисти, малоуважаемый Капитон. А вот прочих взял на заметку. И поговаривают, что вскоре, пригласив обоих префектов претория