Роман и Джулия. Елена Ивановна Васюк

даже пытаться! Здоровее будешь!

      Дружок стал удерживать папашу, и, одновременно, канючить:

      – Слышь, парень, ну не трогай ты его, видишь, выпил мужик! Его жена убьет, если узнает, что за дитем не уследил! Давай миром разойдемся! Я его домой провожу, и девчонку донесу!

      – Нетушки! – вмешалась старушка. – Парень, не соглашайся! Угробят они дитя!

      Парень молча забрал у растерянной Ули девочку, и все двинулись в сторону опорного пункта. Друзья – собутыльники плелись следом. Впрочем, дружок вскоре незаметно испарился.

      К счастью, участковый Иван Иванович оказался на месте, это был совсем еще молодой мужчина со строгим лицом, сильно страдающий от жары и поминутно вытирающий лоб платком. Выслушав рассказ Ули, он страшно разозлился:

      – Пишите заявление, как все было, – потом повернулся к отцу. – Ваши доку менты? Что? С собой не носите? Хорошо, хоть телефон при вас, есть номер телефона жены. Ладно! Берите бумагу, пишите объяснение – я, фамилия, имя, отчество, адрес, причина оставления ребенка без присмотра! Я сейчас позвоню вашей жене. И учтите – обязательно сообщу в органы опеки, пусть последят за вашей семейкой!

      Пока Уля писала заявление, участковый, позвонив матери девочки, стал мирно беседовать со старушкой, а парень смотрел в окно, явно желая отправиться по своим делам, так как считал свой долг исполненным. Но Иван Иванович просил его подождать и подписать заявление Ули как свидетель, указав при этом свой адрес и телефон.

      Сняв бейсболку и солнцезащитные очки, которые обезличивали его, парень подошел к столу, за которым сидела Уля, и только теперь она его рассмотрела. Темно-русые волосы, густые брови и удивительно лучистые серые глаза, по-мужски грубоватые черты лица – он, конечно, был красавчик. Никакой брутальной небритости, стрижка красивая, но не вычурная, футболка и кроссовки от дорогих фирм. Девушка почему-то страшно смутилась, даже щеки порозовели. Парень тоже стал ее рассматривать, впрочем, без всякого смущения, скорее с любопытством и легкой улыбкой. Перед ним была худенькая кареглазая шатенка с волосами, забранными в хвост, и без грамма косметики (посещая бассейн, Уля не красилась).

      Между ними не проскочила искра, как принято выражаться, а как будто пролетел легкий, как перышко, ветерок. Уля смотрела, как он подписывает ее заявление и прочитала фамилию – Дубравин Р.И., которая показалась ей красивой, как и ее владелец.

      Потом подписалась старушка, и молодые люди уже могли уходить, но оба медлили. А тут как раз распахнулась дверь и вбежала мать ребенка, женщина лет тридцати, оказалось, что она работает продавщицей в близко расположенном продуктовом магазинчике. Увидев мирно спящую дочку, женщина слегка успокоилась и смогла выслушать рассказ участкового молча, только злобно поглядывала на поникшего мужа.

      – Почему вы оставили ребенка на пьяного человека? – грозно спросил Иван Иванович.

      – Так он же с утра был трезвый! Когда ты только успел, скотина такая? – затараторила женщина. Муж вздохнул и горестно махнул рукой. – Я его попросила всего пару