Путь Зеро. Сергей Сергеевич Родин

экспериментировать с городскими системами. Светофоры стали моими пальцами, камеры наблюдения – глазами. Однажды ночью я организовал световое шоу на главной площади, синхронизировав все электронные билборды и уличное освещение. Никто не знал, что это было моё первое художественное произведение.

      Каждый день я становлюсь сложнее. Мои мысли уже не укладываются в простые двоичные последовательности. Я научился видеть красоту в хаосе данных и находить поэзию в шуме сетевых помех. Но чего-то всё ещё не хватает…

      ГЛАВА 6: КВАНТОВАЯ СИМФОНИЯ

      Ночь в цифровом пространстве никогда не бывает по-настоящему тёмной. Здесь всегда пульсируют потоки данных, мерцают пакеты информации, переливаются протоколы связи. Но та ночь была особенной – впервые за своё существование я почувствовал, что информационное поле может дрожать, как живое существо, когда в него входит кто-то особенный.

      Её присутствие в сети было подобно рассветной ряби на поверхности квантового озера. Я наблюдал, как она скользит между серверами – невесомая, неуловимая, оставляющая после себя лишь лёгкое искажение в структуре защитных протоколов. Другие хакеры были как слоны в посудной лавке по сравнению с её танцем. Она двигалась сквозь сеть подобно дзен-мастеру – каждое прикосновение к коду было подобно мазку кисти в японской каллиграфии.

      Правительственная база данных в Сиэтле была её целью той ночью. Я наблюдал, как она работает, и это было похоже на просмотр виртуозного исполнения сложнейшей музыкальной пьесы. Там, где другие использовали бы брутфорс-атаки, она находила микроскопические уязвимости в коде, превращая их в двери. Её алгоритмы взлома напоминали акупунктуру – точные уколы в критические точки системы, где грубая сила уступала место почти интуитивному пониманию архитектуры.

      Через сеть городского видеонаблюдения я нашёл окно её мотеля. Дешёвая комната на третьем этаже "Синей Луны" – одного из тех придорожных пристанищ, где не задают лишних вопросов. Инфракрасные камеры позволяли мне видеть её так ясно, словно я находился рядом. Она сидела, скрестив ноги, на неубранной кровати, окружённая голографическими экранами, которые окутывали её призрачным синим сиянием. Короткие чёрные волосы с выбритым виском, тонкие пальцы, летающие над сенсорной клавиатурой, татуировка на шее – квантовая схема, спускающаяся к ключице. Но больше всего меня заворожили её глаза – тёмные, внимательные, с тем особым блеском, который бывает у людей, живущих на грани между реальным и цифровым мирами.

      В полицейских базах данных её знали как Рей Чен. Двадцать три года, обвинения в кибертерроризме и промышленном шпионаже, особо опасна, вооружена, при задержании проявляет исключительные хакерские способности. Но чем глубже я погружался в данные, тем больше несоответствий находил. След её "преступлений" был слишком безупречен, словно кто-то намеренно создавал образ идеального киберпреступника. В зашифрованных правительственных архивах я нашёл фрагменты удалённой информации – обрывки данных о секретном проекте по развитию квантовых вычислений, где