Журнал «Юность» №11/2024. Литературно-художественный журнал

преодолевать трудности вместе

      Проза

      Илья Подковенко

      Родился в 1998 году в г. Братске, живет в Иркутске. Поэт, прозаик, культуртрегер. Окончил исторический факультет Иркутского государственного университета по направлению «История».

      Руководитель межрегионального творческого объединения «НеоКлассический Синдром».

      Автор биографии «Кто вы, Иосиф Уткин?» (2023), сборника стихов «Заметки на полях» (2021).

      Публиковался в журналах «Сибирь» и «Азъ-Арт», в сборнике «Лучшие произведения литературной премии “Фонарь-2022”», сборнике научной фантастики «Паттерны», альманахе «Первоцвет» и др.

      Мои любимые культуртрегеры

      Чем дальше на восток, чем дальше от Кремля, Тем красивей и ядреней наша русская земля.

      – Что это у тебя играет? – Галла, его черноволосая, ясноголосая Галла никак не могла скрыть улыбку, глядя на него.

      Коля отвлекся от дороги и улыбнулся в ответ.

      – Starkillers’ы, группа из Хабаровска.

      – Мощно.

      На заднем сиденье, между пакетами с едой, гитарой и прочими атрибутами загородного отдыха, спали Кант с Юлей. Долговязый, то ли с нездоровой, то ли с аристократической белизной молодой поэт всегда выглядел немного нескладно и в общий внутренний антураж машины вписывался отлично. Юля же, напротив, даже во сне держала подбородок повыше, не выглядела помято и, казалось, сошла с картин позднего Ренессанса.

      Остальные ехали во второй машине с главным водителем всей иркутской молодежной богемы, Женей. За глаза его называли Рыжим, на что тот злился. В русской поэзии недавно уже состоялся один Рыжий, а второму не быти. К тому же слишком избито для прозвища.

      Уже через несколько часов по приезде все было готово для празднования: разложенная клеенка, шашлык, салаты, пара графинов и соки с лимона дом производства Братского пивзавода. На зеленом поле травы и с солнечным жаром, который ждали последние восемь месяцев, все это радовало в сто крат сильнее. Женя поднес к столу большую кастрюлю печеного картофеля, девушки принялись разгребать под него место.

      Коля с Кантом, чувствуя себя древними эллинами, лицезрели труд своих соратников и играли в имена деятелей культуры.

      – Чего не помогаете? – К ним подошел Кирилл. Самый крупный, самый дерзкий, прекрасно фехтующий что рапирой, что фламбергом поэт Иркутска.

      Ответить не успели – Юля помахала букетом собранных через дорогу от дачи цветов и позвала к столу.

      Голубоглазая и легкая, она имела неясную власть над друзьями. Даже теми, кто состоял в отношениях. Коля догадывался, что это из-за ее невинного взгляда. Почти ангельского. Такие глаза имеют страшную силу, и славно, что их получила девушка с характером Юли.

      Всю неделю стояла солнечная погода, и дождя никто не боялся. Даже метеоцентр. Стол расставили прямо на лужайке дачного участка. Родители Канта, владельцы участка, относились к природе как к храму первозданного духа, поэтому огородом не занимались.

      В кои-то веки собрались все. Во главе стола – Коля с его Галлой. Рядом – Кант, одинокий, сразу за ним ждавшая Додю черноглазая молдаванка. С другой стороны от Николая села Юля, за нею Женя и Кирилл