Загадка для капитанов. Елизавета Соболянская

спасти мою родную планету.

      Только для вскрытия капсулы мало было моей силы. Нужны были еще подданные, способные эту силу подхватить и перенаправить. Так что ценность спрятанных детей была невероятно высока – никто не знал, кто из них сумеет стать моим якорем. Для отца якорем была мама, но это не обязательное условие. Дед, например, опирался сразу на трех друзей, которые держались рядом с ним всю жизнь, поддерживая баланс сил на планете.

      В общем, в ближайшем будущем мне нужно было встретиться с уцелевшими детьми, найти среди них тех, кто близок моей магии, а потом отправится на Регдий и вернуть нашему королевству жизнь.

      Вот только каменюки не желали уходить с выпитой ими планеты. Сначала они ползали по поверхности, догрызая все живое, а потом оставили постоянный пост и, по слухам, продолжали свои попытки вскрыть оболочку источника.

      Дети Регдия были отчаянно нужны и важны, а тех, кто покинул планету двадцать три года назад, осталось мало. Поэтому так получилось, что все мои близкие учителя, подданные и заступники покинули Мэджик, и я осталась одна. Впервые с самого рождения одна!

      Дня три я по привычке ходила на работу, отсыпалась в капсуле и собирала слухи, а потом… Решила немного расслабиться и заглянуть в ночной клуб – потанцевать. Вообще, сразу по прибытии на станцию мне объяснили правила существования в этом всегалактическом вертепе – всегда быть сильной, вооруженной и финансово состоятельной. Но я никогда не передвигалась по станции одна. Даже если складывалось такое впечатление – где-то в толпе двигался кто-то из придворных или нанятый охранник.

      Все обитатели Мэджика, имеющие гражданство станции, имели специальный жетон и разрешение на ношение облегченного оружия. Кое-где на стенах станции были даже указания, какую мощность порохового или лазерного заряда можно использовать в этой части Мэджика.

      Немного волнуясь и предвкушая, я повесила на бедра кобуру, а на шею жетон и отправилась веселиться. Мне и раньше случалось бывать в недрах Мэджика, но меня всегда страховали, прикрывали или просто шли рядом. А в тот день я была одна.

      Неспешно подошла к бару, взяла стакан минералки, выпила, любуясь девицами, плавающими в невесомости в огромных пластиковых шарах под потолком.

      Музыка гремела, молодые люди в причудливых нарядах толпились на танцполе. На галерее над залом виднелись макушки и бокалы дельцов, пришедших сюда заключить сделку. В шуме и сверкании стробоскопов подключить прослушку дело практически невозможное.

      Я пыталась расслабиться, вписаться в ритм этого безумия, но ничего не получалось – слишком долго я была натянутой струной, а теперь даже специально мне было трудно отпустить себя.