День без солнца. Вер. 1. Илья Давыдов

она подтвердится, то мы сможем убедить отца действовать.

      – Она подтвердится. – хладнокровно подтвердил Кор’рин. – Но к тому времени уже будет поздно. Советую начать собирать силы сейчас. Са’ахил пообещал помочь, так что с солдатами проблем не будет.

      – Мы придерживаемся нейтралитета. Это приказ! – сквозь зубы прошипел принц. – Нам нельзя действовать порознь. Я смогу убедить отца выделить ресурсы, и тогда собственными руками придушу и шлюху Этриэль, и ее ублюдка.

***

      Фин ясно видел стоящего на повозках принца; до него было не менее десяти шагов, но в то мгновение казалось, что до него можно прикоснуться. Фин знал, что и он и принц рождены в один год, и даже в один месяц и день. Но почему принц, источая уверенность и благородство, отдает приказы, а он сам, испуганный и никчемный, идет на смерть? Фин не успел завершить свою мысль – его блаженную тишину прервал свист спущенной тетивы, и болт пролетевший у него над ухом. Он поразил стоящего за ним пекаря прямо в глаз; от этого зрелища желудок прильнул к небу, и раздались крики страха и боли, но это еще сильнее раззадорило толпу, которая, как лавина, давила на первые ряды.

      Стоящие перед Фином стали падать один за другим. Расстояние до пики отделяло его всего на вытянутую руку, а шлема гвардейцев, которых он в детстве называл «недоеденным вареником», теперь внушали не смех, а настоящий животный страх. В яростной борьбе за жизнь Фин схватился за столярный ножик, украденный из мастерской ради свершения правосудия, и начал хаотично рубить стоящих в толпе, которые не давали ему пройти. Но с каждым упавшим появлялось двое, пораженных страхом и отчаянием. В конце концов он почувствовал холодную боль в бедре и, не в силах стоять на обоих ногах, упал на колено, а затем толпа окончательно сбила его с ног.

      Он чувствовал, как по его костям идет толпа. Один за одним они шли вперед, пытаясь убежать, а затем падали к нему, все сильнее прижимая к холодной брусчатке улицы. Кровь все сильнее обволакивала лицо юноши, попадая в глаза, нос и рот. Не в силах более сдерживаться, он испражнил свой желудок в надежде на облегчение, но понял, что не может повернуться. Содержимое его желудка в перемешку с кровью мешало ему дышать, на глазах проступили слезы, а последнее, что он запомнил, – запах горелой соломы…

***

      Хагель Мунро сидел у фонтана площади, где всё началось. Небо было затянуто тучами, а небольшие лучики света более не сияли золотым – они были тусклого пепельного цвета. – Shred’ra, луч лунного света, в разгар осеннего тёплого утра. Солнце не хочет видеть моего позора, не желает одаривать своим теплом, – думал про себя возрастной сержант, уткнувшись в рукоять своего окровавленного палаша. Старый вояка впервые за свои двадцать три года службы потерял контроль и от последствий этого не мог найти себе покоя.

***

      – УХОДИМ! Отступаем за повозки! – суетливо прокричал сержант, продираясь через охваченную огнем телегу. Кто-то из толпы начал кидать в скрепленные намертво повозки горшки с маслом, затем полетели факела. В огненном хаосе,