Враг брата. Сделай меня своей. Лена Голд

к щекам приливает жар. Обычно я с ней всем делюсь, даже самым откровенным. А теперь…

      «А теперь придется скрывать», – добавляет мой внутренний голос. И это не дает мне покоя.

      Дома я оказываюсь спустя полчаса. Сразу иду в свою комнату. Переодеваюсь и захожу в ванную. Наклоняюсь к раковине и, поставив руки по обе стороны от нее, впиваюсь взглядом в свое отражение в зеркале. Умываю лицо. Руки. Шею.

      Меня душат эмоции. Захлестывают с головой. Уже какой день я не могу прийти в себя. Не могу успокоиться. Мало того, что приехал Руслан, которого я после произошедшего, естественно, видеть не желаю, так к еще и Сулейман целый день преследовал. Ходил за мной по пятам. Я старалась держаться от него подальше, но он то и дело появлялся на моем пути. Более того, когда я вышла из университета, услышала позади его слова.

      «Альмира, хочешь, подвезу тебя до дома? – спросил он тогда едким голосом, от которого меня едва не вывернуло наизнанку.

      Гадкий человек, устроивший мне западню. Он стоял позади меня и смеялся. Глумился надо мной. Ему было мало того, что он сделал. Решил пойти ва-банк, потому что считает себя неприкосновенным. Свободным делать все, что пожелает.

      Внезапно в сознание внедряется голос матери, а следом раздается стук в дверь.

      – Альмира? Я зайду к тебе?

      – Заходи, – нехотя отзываюсь. – Я сейчас.

      Тяжело вздохнув, вытираю мокрое лицо полотенцем и, еще раз взглянув на себя, выхожу из ванной.

      – Все нормально? – с ходу спрашивает она, присаживаясь на кровать. – Ты бледная.

      – Я в порядке, – отвечаю максимально спокойным тоном, хотя в душе поднимается буря.

      После нашего последнего, крайне неприятного диалога мы практически не разговаривали. Я не ожидала от мамы подобных слов. Хотя и знала, что значит для нее репутация нашей семьи. Она важнее всего. Даже важнее принципов.

      – Я хотела сказать, что погорячилась, – вдруг начинает она, и мои брови ползут вверх. Надо же… Так не похоже на нее. – Не стоило так давить на тебя, когда ты под утро вернулась.

      – Я хотела позвонить, но, как ты и сказала, было уже поздно.

      – Подожди. Дай мне сказать. Мы ведь вырастили тебя правильно. Ты знаешь, как вести себя в обществе. Верно? Ты у меня умная девочка и понимаешь, что честь семьи должна оставаться безупречной. При любых обстоятельствах. Чтобы никто из конкурентов отца и брата не смог к нам приблизиться. К тому же ты видела моих подруг из высших слоев общества. Они не приемлют гулянок посреди ночи. Их дети подают большие надежды. Каждый ведет себя подобающим образом.

      Я заторможенно киваю.

      – Понимаю.

      – Поэтому я уверена, что ты бы не стала позорить нас, – деловито заключает мама. – Мы сделали все для того, чтобы ты нас не подвела. Образование. Поездки за границу. Воспитание. Любые твои желания исполняли. Не так ли?

      – Все так.

      Спорить с ней желания нет. Исключений из правил она не признает. К сожалению или к счастью, у меня уже совсем другие взгляды на жизнь.

      – Однако в последние дни ты выглядишь изможденной. Я тебя совсем