Славянская сага. Камень истины. Кристина Костяная

чтобы он согласился помочь в обмен на что-то. И здорово, если в этот момент, ваша голова находится над болотом, потому что под всей этой зловонной жижей дышать становится труднее, а уговаривать строптивого болотника все сложнее.

      Допустим, Фолиант – это мое болото, так может я смогу найти своего «болотника»?

      Перебрав несколько вариантов, я поняла – надо действовать в обход.

      – Скажии-те, – сбилась я, потому как не знала, как обращаться к Фолианту: на «ты» или «вы». Решила выбрать второе, вдруг ему станет, ну не знаю, приятно что ли, – а подписывать грамоту обязательно? У вас нет какой-нибудь… эм, пробной услуги, чтобы я присмотрелась получше к вам и к выполнению вами обязательств?

      – Хм… – выдала книга, помолчав несколько мгновений. И все-таки я не привыкну к тому, что книга разговаривает. – А не соврешь? Потом подпишешь? – ворчливо поинтересовался Фолиант.

      – Ну, если вы выдадите нужную мне информацию и поможете в ее расшифровке, переводе, если потребуется, и прочее, то, наверное, подпишу.

      Фолиант фыркнул. Даже показалась, что из страниц поднялся пар, словно его выдохнули.

      – Вы же понимаете, что мне нужно убедиться в ваших… вашей компетентности, – подытожила я.

      Думаю, слово подобрала правильное!

      – Что ж, неверующая, какую информацию ты хочешь у меня узнать? – на пустых страницах появилось подобие лица. Затем лицо стало четче, и уже можно было увидеть кого-то, кто походил чертами лица на старичка. Вот старичок становится нарисованным и его можно рассмотреть во весь его рост.

      Интересно, старичок походил на домового! Крепкий и плотный, но низенького роста, волосы на голове косматые и торчали во все стороны, правда, по бокам были выплетены косы. Косы составляли сложное плетение, что добавляло старичку… не знаю, изыска, что ли. Борода старичка была такой же седой, как и голова, и была сплетена в четыре косицы. Не знаю почему, но для меня этот старичок чем-то напоминал воина из дружины Черномора. В смысле, прическа и мужественные черты лица выдавали в нем именно воина. Ну, или дедушку, который когда-то по молодости участвовал в сражении. И сейчас то сражение отражалось в его глубоких, круглых как лужи, глазах, воинской прическе и чертах лица. Хотя, возможно, я полностью ошибаюсь и предо мной просто старичок. Который вообще-то как бы книга, так что искать в его прошлом сражения как-то глупо.

      Одет старичок был в белую рубаху с красной вышивкой на рукавах и подоле, меховую жилетку, подвязанную тонким кожаным ремешком, синие широченные штаны и лапти.

      Нарисованный старичок сложил нарисованные руки на груди и уставился на меня суровым нарисованным взглядом.

      – Первые семь дней можешь пользоваться мной за так, но потом, уж извини. Как только подпишешь – придется платить, – погрозил он пальцем.

      От увиденного я немного опешила.

      – Простите, а как мне к вам обращаться? – решила спросить я, – так же, как указано в грамоте – Фолиант?

      – Фолиантом будешь называть меня, когда грамоту подпишешь.