Нас больше нет, предатель. Лена Голд

мой отец согласился. Ему понравился Альп. И это даже неудивительно. Мой муж умеет производить впечатление.

      Все карты были сложены в одну колоду. Кариму Ибрагимовичу я тоже очень понравилась. Он без устали нахваливал меня. В том числе и мои успехи. К примеру, два высших образования. И ко всему прочему, хозяйка. Умеет готовить. Убирать. Хотя у них всегда была прислуга. Ему просто нравилось то, что я не думаю о прогулках и тусовках. Что я домашняя девушка.

      «Хорошая девушка. Достойная», – твердил он.

      Это, безусловно, льстило.

      Однако наши отношения разгонялись планомерно. До брака мы встречались пару месяцев. Узнавали друг друга. Притирались. Все было так, словно мы самая настоящая пара, которая познакомилась в каком-нибудь парке или заведении. Никто из нас ни разу не заикнулся о том, почему и для чего мы собрались. Был в этом какой то умысел или нет – все это отошло на второй план. Куда важнее были чувства, которые рождались еще тогда, и настоящие эмоции, шедшие, как оказалось, лишь от одного из нас.

      – Ты мог сказать об этом еще тогда, когда мы только начали встречаться! – Я обнимаю себя руками, словно помещая в кокон. В нем тепло и уютно. В нем нет лжи и боли. Страданий и одиночества. – Дать понять, что ты не хочешь этой свадьбы. Что давно любишь другую! И я тебя уверяю, мы бы смогли выкрутиться. Дали бы понять родителям, что между нами ничего быть не может! И что мы не хотим этой свадьбы!

      – Нет. – Сталь в голосе режет слух. – Я бы никогда не пошел против своего отца.

      Я криво усмехаюсь.

      – Ты и сейчас не можешь пойти против него, – резко обрываю я. – Что изменилось, Альп? М? Например, как ты ему сейчас собираешься сказать о нашем предстоящем разводе? Что изволил сам подать на него?

      – Я? – Муж недоуменно выгибает бровь. – Я ничего говорить не буду, Дарина. Это сделаешь ты.

      Я задыхаюсь от переполняющих меня эмоций. Смотрю в некогда любимые глаза и не узнаю. Не узнаю своего Альпа. Мужчину, который забрал мое сердце и вывернул наизнанку душу. Заполнил все пространство собой. А теперь там ничего не осталось. Лишь выжженная пустыня. Не верю в то, что он сказал.

      – Что? – переспрашиваю, едва не поперхнувшись. – Что ты сейчас сказал? Я должна пойти к твоему отцу, который, на минуточку, болен, и все ему выложить? Прямо пойти и в лоб сказать: а мы с вашим сыном разводимся! Так, что ли? Ты вообще с ума сошел?! Или женщина, которую ты любишь, лишила тебя разума? Или что? Я не понимаю. Она так сильно промыла тебе мозги, Альп? Ты себя слышишь? Веришь сам в то, что ты говоришь мне? Я не собираюсь к нему идти! Тебе понятно?!

      Но муж будто меня не слышит. Стоит на своем.

      – Я, кажется, тебе уже все объяснил, Дарина, – едко отвечает он. – Это ты пойдешь к моему отцу и скажешь, что хочешь подать на развод.

      – Да я бы и так это сделала, Альп! – Возмущение все же вырывается наружу. – Я не стану терпеть твои измены! Не буду закрывать на это глаза! Все кончено для нас. И я подам на развод. При всем моем уважении к тебе. При всей моей безграничной любви, которую ты сегодня выжег. Я не смогу быть с тобой. Больше никогда.