21 день. Anastasia Khorus

ей? Она ведь так любит созерцать подобное и не упускала ни единого случая, чтобы выехать за город, а тут… такая красота, захватывающая дух…»

      Закатываю глаза и шумно вбираю воздух в легкие. Моя сентиментальность мне только мешает и порядком начинает подбешивать.

      Вновь ощущаю давящую и глухую тоску. Вероятно, мы больше не пересечемся. Погрязнем дальше в своих травмах, и будем существовать – не жить, заниматься насущными делами, делая вид, что всё нормально.

      Я опустил голову на колени. Цепи вновь противно звякнули – единственный звон, который мне сейчас доступен, и который я уже начинаю ненавидеть.

      Сколько я тут сижу уже думы-думаю? Час-два? в полной темноте, без ориентации в пространстве, время течёт так неопределенно! Начинаю без конца тормошить воспоминания о былом. Пускаюсь в излишнюю чувствительность, раздумываю бесконечно «а что было бы если…» и так далее.

      Да только без толку всё это в данной ситуации! Но мысли… они врываются бурным потоком и не могут сформировать единую целостность, которая так отчаянно мне нужна сейчас! Обязательно найдется левое воспоминание, и оно присосется как пиявка. Оторвать – оторвешь, но скорчишься от боли.

      И все же, пора бы мне заканчивать мозговой штурм. Потому что я кажется начинаю понимать, что к чему.

      «Мы прошли через старенькие деревянные ворота. Я снова осматривался – вертел головой как птенец не в своем гнезде. Внезапно рядом со мной, из будки, выскочил огромный черный пёс. Он затянулся протяжным агрессивным лаем на меня. Аж душа в пятки ушла! Подпрыгнул на месте, взвизгнул как пятилетка! Хоть собака и была вроде как надежно привязана, я тотчас перепрыгнул через каменное ограждение, в надежде, что это чудовищное подобие волколака оставит меня в покое. Рената кричала что-то вроде, мол, да он не укусит!

      Я не помнил, что ответил, потому как сзади себя услышал открывающуюся деревянную потертую широкую дверь. и увидел женщину…»

      Интересно. По какой-то причине не могу вспомнить её лица. Словно вместо него у неё выпуклая гладкая поверхность. Напрягаю память, дабы зацепиться хоть за любую мелочь, но никак! Не могу вообще вспомнить, будто я на мгновение призрака увидел. Отдаленно, короткими вспышками, припоминаю, что мы зашли в дом… Слышу голос, который спрашивает меня, голоден ли я… А что я ответил?

      Тру свои руки, заламываю пальцы. Ерзаю на месте. «Неужели, я что-то съел? Отравился? Это могло бы объяснить мое общее недомогание, но нет. Тут сложнее. Опаснее.

      Меня усыпили! Что-то подмешали в еду! Оставили в этой безвоздушной каморке в темноте, закованного по рукам и ногам!»

      По привычке мои пальцы потянулись к шее, на которой висел кулон… Да только я только сейчас осознал, что моего талисмана, которым я дорожил последние полтора года нет и в помине! Его сняли! Или я его обронил? Потерял???!!

      Ведомый паникой, я тру кожу под ошейником, надеясь, что может быть кулон свернулся под ним, и я не могу его