Крымский тустеп. Комбат Найтов

Балтики.

      – У-у, кореш! А мы с Одессы. Кеша! – представился он.

      – Дмитрий.

      – Димон? Отлично!

      – И куда меня?

      – На кудыкину гору, коров пасти. Где ты так прибарахлился?

      – Я – снайпер, всё согласно аттестата.

      – Вот как! Ну, проходи, пришли! – улыбка слетела с его лица, и он доложился:

      – Товарищ капитан-лейтенант! Старший краснофлотец Матвеев доставлен.

      В довольно светлой комнате за длинным столом сидело человек пятнадцать, в основном, в нижнем белье, в комнате было жарко. Потрескивала дровами русская печь, возле которой суетилась пожилая женщина в косынке, завязанной на лбу.

      – Вот, знакомьтесь, товарищ Матвеев, разведвзвод Азовской Военной Флотилии. Ваше новое место службы. А я – начальник разведки Азовской флотилии, капитан-лейтенант Бархоткин, Александр Сергеевич. Командир взвода сейчас на задании, его обязанности исполняет лейтенант Острец. С остальными познакомитесь по ходу службы. Раздевайтесь, садитесь и расскажите о себе.

      Дмитрий снял ватник и ватные штаны, оставшись в гимнастёрке.

      – Родился в Петрограде, перед самой революцией, жил на Васильевском, там же пошёл в школу. Закончил 10 классов, пошёл добровольцем на флот для поступления в морское училище, в моей семье все мужчины были военные моряки. Служил два года на эскадренных миноносцах наводчиком, затем поступил в училище имени Фрунзе, на артиллерийский факультет, на практике, на втором курсе, участвовал в войне против белофиннов, в артиллерийской разведке 15 отдельного артдивизиона, перешёл на 4-й курс, тут война. С октября в 83 бригаде старшим стрелком.

      – А, почему не стал командиром? Всем же лейтенантов присвоили? – задал вопрос лейтенант Острец.

      – Уже после приказа, но, до его объявления, был дежурным по камбузу, отвлёкся от службы на оказание половых услуг в не очень подходящем месте, других мест не было. Меня попытались остановить, я и послал «помощника». А это оказался военком училища. – Матвеев слегка улыбнулся, а взвод закатился в хохоте.

      – Всё!!! Наш человек!!! – прохрипел, давясь от смеха, Кеша.

      Вытирая слезу с глаза, каплей Бархоткин сказал:

      – Гораздо важнее, что есть опыт корректировки артогня. Так, а ты чего не ешь? Налегай! Василий! Проверь его подготовку и включай в свою группу. Выход через два дня!

      Он встал, разведчики тоже встали, прощаясь, накинул шинель и вышел из хаты. Через час после обеда лейтенант Острец объявил тактические занятия. С интересом рассмотрел «боевую сбрую» Дмитрия, у которого магазины лежали в специальных карманах на масккомбинезоне, и его лешак был гораздо гуще увешан различными верёвочками, чем у остальных разведчиков.

      – А это что?

      – Маска.

      – Не мешает?

      – Иногда, в основном, помогает.

      – Ну, давай, артразведка Балтфлота, показывай, что умеешь.

      Вечером лейтенант доложил каплею, что Матвеев полностью готов к выходу, а сейчас занимается со взводом рукопашным боем. Он, оказывается, занимался боевым самбо у самого Ларионова, и был чемпионом Ленинграда.

      Через