Переполох в Загранье. Анастасия Милованова

восточном побережье и уйти вместе с пересменкой…

      Я слушаю Хиларике, слегка опешив. И по глазам Фло понимаю, что она тоже не ожидала такого поворота. Дэль гораздо проще рискнуть мной и моментально перебросить весь отряд к школе «Гарды», чем прорываться с боем.

      – Погоди, нам этот путь не подходит, – останавливаю её рассуждения.

      – Почему?

      Дэль испытывающе смотрит на меня, недовольная тем, что я её перебила.

      – Нам нужен более короткий путь.

      – Почему?

      – Рик может погибнуть, – сдаюсь и выкладываю правду. – Нужно торопиться.

      Я практически слышу, как закатываются глаза Дэль, а с лица сползает дружелюбная улыбка.

      – Ну конечно! Могла бы и сама догадаться. Пресвятой Дейрик виль Верндари! Лилу, ничего личного. – Хиларике бросает на жующую девушку извиняющийся взгляд. – Рик нуждается в помощи, и ты на всех парах готова нестись к нему, сжигая себя и подводя остальных под удар быть выброшенными где-то в Загранье. Серьёзно, Эля? Ради чего?

      «Ради любви», – вспыхивает в сознании, когда я смотрю в глаза Дэль. И она прекрасно понимает мой посыл. Без слов и лишних разговоров.

      – Дура, – выплёвывает она. – Раз так хочется – пожалуйста. Но я пройду первой, чтобы точно в живых остаться.

      Мы схлёстываемся в битве взглядами. В её глазах горит гнев и разочарование, в моих – упрямство и решимость довести дело до конца. Если Дэль не за что бороться и она не верит в любовь, то это только её проблемы.

      Мы должны попытаться!

      – Да объясните же наконец, что произошло? – прерывает наш молчаливый разговор Иво. – О каком прыжке вы говорите? Вы хотите применить способность Эли?

      – Не мы, а она! – Дэль разворачивается к нему. – Прямо горит желанием повторить подвиг твоей подопечной и сгореть на работе. Тоже влюблённая дурында.

      Она отступает на шаг, а потом поворачивается к лагерю и направляется к душителям, сидящим рядом.

      – Что значит тоже?! – Брови Иво выгибаются в искреннем удивлении, и он смотрит вслед Дэль, а потом на меня.

      – Серьёзно? – шёпотом интересуется Лилу, а Хуч, шикнув, одёргивает её. – А я что? Я ничего. Просто интересно, у нас тут свободные сердца-то остались?

      – Это тебе ещё зачем? – тут же вскидывается Бефферадо.

      – Незачем. Для общего понимания ситуации, – отмахивается от него Лилу. – Пойдём, посуду сдадим. А умные люди пока план действий проработают.

      Она легко поднимается и, хохотнув, уворачивается от ручищ Хуча. Бефферадо, что-то недовольно бурча, подбирает тарелки и спешит за умненькой заразой. Порой слишком умненькой и внимательной.

      – Можно? – Иво обращается, как ни странно, к Фло и взглядом показывает на место рядом.

      – Да садись, болезный, – вздыхает она, а потом мстительно добавляет: – Если филей позволяет.

      – Спасибо, мой филей прекрасно поживает, – в тон ей зубоскалит Беаликит, но усаживается чуть дальше.

      – Не забывай, то была лишь демонстрация. – Флоренс угрожающе щёлкает