Институтка. Уроки любви. Екатерина Каблукова

все так же невозмутим и собран, как если бы одевал хозяина к ужину.

      – Гийом, скажи Леону, пусть запрягает лошадей, – отрывисто распорядился герцог, застегивая рубашку.

      – Да, ваша светлость.

      Слуга протянул хозяину брюки и вышел. Ровно через пять минут карета была подана к крыльцу родового особняка л’Армори. Леон с хмурым видом восседал на козлах, а лошади недовольно косились на виновника их беспокойства. На темном, усыпанном яркими звездами небе не было ни облачка.

      – Куда опять на ночь глядя? – ворчливо поинтересовался кучер.

      – К западным воротам, – герцог нахмурился, вспомнив разбудивший его звук, который он принял за гром. – И поторопись.

      – Как прикажете…

      Щелканье хлыста, и кони послушно понеслись в темноту ночи. Рейнард расположился поудобнее, намереваясь в дороге урвать еще несколько минут драгоценного сна. Не удалось – на окраине Сен-Кантена пели соловьи.

      Спрятавшись в густых кронах, они заливались вовсю. Герцог с раздражением взглянул в окно кареты и задернул шторку, словно это могло приглушить птичье пение. В ответ раздалась особо длинная рулада.

      – Проклятые соловьи!

      Он достал платок и промокнул пот со лба – последняя неделя выдалась очень жаркой, и даже ночь не приносила долгожданной прохлады. Внезапно пение стихло. Повеяло гарью, кони тревожно заржали и рванули вперед.

      – Тише, тише, – пробасил Леон, успокаивая напуганных животных

      Карету тряхнуло на ухабе, потом она остановилась. Свет фонарей проник сквозь тонкие занавески, на резных панелях заплясали уродливые тени.

      – Приехали, ваша светлость!

      – Да.

      Теперь к запаху гари примешивался аромат тухлых яиц. Как обычно, ночное происшествие дурно пахло во всех смыслах. Прижимая платок к носу, Рейнард неспешно вышел.

      Лайонель уже был на месте. Вместе с Валентином руководил жандармами, расставляя оцепление вокруг остатков небольшого дома. Разбросанные по пути обломки кирпичей и осколки черепицы красноречиво свидетельствовали о силе взрыва.

      – Ли, – махнув секретарю, чтобы тот не отвлекался, инквизитор подошел у другу. – Что у нас?

      – Ты очень удивишься, если я скажу: “труп”?

      – Один?

      – Ты кровожаден.

      – Разумеется, ведь меня вытащили из постели и заставили среди ночи мчать через полгорода.

      – Ты не слишком торопился.

      – Смысл мне гнать лошадей? Труп уже точно никуда не денется.

      – Пойдем, сам решишь, есть ли смысл. Предупреждаю, зрелище не из приятных!

      – А когда было что-то другое? Причины взрыва выяснили?

      – Пока нет.

      В сопровождении жандарма, освещающего путь магическим фонарем, они перешагнули то, что еще совсем недавно было порогом. Обугленные стены и погнутые балки напомнили Рейнарду другое здание – склад в Блодетте. По спине пробежал холодок, а в висках заломило. Герцог безотчетно провел рукой по затылку, а потом внимательно осмотрелся.

      – Ли, сюда, – позвал он друга. – Посветите!

      Последнее