Октябрический режим. Том 1. Яна Анатольевна Седова

мер и призывали перейти к военной диктатуре. Однако, как известно, штыками можно воевать, но на них нельзя сидеть. По выражению Л. А. Тихомирова, диктатура – «лечение "симптоматическое"». Она необходима «специально для "мордобоя", для прекращения резни, бомб, вообще для уничтожения господства "флибустьеров"». Тихомиров полагал, что по водворении порядка должен последовать созыв Земского Собора – единственного компетентного органа для решения вопроса о Верховной Власти. «Россия в 1613 году дала полномочия Романовым. Если представитель Романовых желает изменить существо государственной власти, то должен предъявить это на решение Земского Собора». В сущности, это то же самое требование Учредительного собрания, которое выдвигали радикальные круги.

      Настроение общества

      Столыпин отмечал, что события 1905 г. послужили «пробным камнем и для многих русских, которые в это время, может быть, усомнились в будущности России».

      Однако наряду с пессимизмом в обществе было и обратное течение. Капустин полагал, что после смуты отечество стало для русских людей «вчетверо, впятеро, вдесятеро» дороже. «Проявление этой любви к отечеству сделалось в настоящее время не каким-нибудь внешним требованием, а внутренним содержанием нашей души, нашего сердца».

      Увидев плоды своих либеральных претензий, общество немного одумалось. «Мою губернию, – говорил один губернатор, – дожгли до октябризма, если бы еще ее пожгли, то она сделалась бы правой». Особенное впечатление произвели московские баррикады в декабре 1905 г. «…этот бессмысленный акт повредил делу действительного революционного движения и отбросил общество вправо», – полагал Соколов 2. Одни говорили о «реакции», другие – об «отрезвлении русского общества от революционного угара».

      Но левые либералы неисправимы. Когда перед самым открытием Г. Думы, 23.IV, было совершено очередное покушение – на московского генерал-губернатора Ф. В. Дубасова, причем убит его адъютант гр. Коновницын, в Петербурге заседал кадетский съезд. При известии о покушении «сорвалось несколько аплодисментов», вызвавших протест и порицание председателя. Правые долго попрекали кадетов этими аплодисментами. Оппоненты отрицали, но впоследствии видная кадетская журналистка Тыркова-Вильямс признала этот факт в своих воспоминаниях. В другой раз кадет Бакунин заявил, что с удовольствием пожал бы руку убийцам Слепцова и Игнатьева.

      Таким образом, в обществе произошел раскол на два лагеря, между которыми, казалось, не было уже никакой общей почвы. «Я был два раза на войне и, поверьте, там не видел такой злобы среди противников», – говорил А. И. Гучков.

      Деформация народного сознания

      Вместе с Самодержавием поколебались и остальные два начала уваровской триады, – Православие и Народность.

      Святотатства

      Революция наложила тяжелый отпечаток на сознание народа-богоносца, который с 1905 г. стал неузнаваемым. Бесконечной чередой шли святотатства. Украли драгоценности с иконы Казанской