Последняя из рода Энтаров. Юлия Арниева

со скрипом старой кожаной обуви по утоптанной земле. А дети, прятавшиеся за юбками матерей, осмелели и выглядывали, с любопытством, рассматривая необычных гостей и их оружие. Наконец вперед выступил коренастый мужчина средних лет, люди за его спиной тотчас расступились, образуя полукруг, а разговоры стихли до едва слышного шепота.

      – Беды начались три года назад, лэра, – взволнованно заговорил мужчина. – Сперва земля стала трескаться, будто от жара. Появились разломы шириной в ладонь, а то и в две. Посевы чахнут, а то, что всё же вырастает, горчит и быстро портится. Даже скотина отказывается есть такое сено.

      – И звери ушли, – добавила пожилая женщина, кутаясь в потертую шаль, расшитую по краям выцветшим узором. Её морщинистые руки, покрытые старческими пятнами, нервно теребили бахрому, а в тусклых глазах читался страх. – Раньше в лесах полно дичи водилось – олени, кабаны, зайцы. А теперь… даже птиц не слышно. Только ветер воет меж деревьев, да волки по ночам.

      – В лес теперь никто не ходит, – подал голос худощавый юноша, нервно переминаясь с ноги на ногу. – Там… что-то есть. Невидимое. Старый охотник Керн пропал две луны назад. Нашли только его лук, расщепленный, словно от удара. А ведь Керн был лучшим следопытом в округе, знал каждую тропинку, – последние слова он произнес почти шепотом, и толпа согласно загудела, а некоторые женщины украдкой начертили в воздухе защитные знаки…

      Я внимательно слушала каждого, мысленно отмечая, как при упоминании леса или замка люди невольно жались друг к другу, а их глаза наполнялись неподдельным страхом. Дети крепче цеплялись за материнские юбки, будто чувствуя беспокойство взрослых, а мужчины украдкой касались рукоятей ножей, заткнутых за потертые пояса. Даже самые крепкие из них, чьи руки были привычны к тяжелому труду, нервно озирались на темнеющий лес за околицей.

      – Сегодня не время для грусти, – произнесла я, стараясь улыбнуться как можно теплее. – Несите свои миски и присоединяйтесь к нашей трапезе. Разделим хлеб как подобает древним обычаям.

      – Том, ставь второй котел! – тут же скомандовал Базил, перепугав малышню своим громоподобным голосом. – И добавь специй, что мы в Карстоне купили! Да побольше мяса кидай!

      – У меня немного крупы осталось! – вдруг раздался звонкий девичий голос откуда-то из толпы, и хрупкая девушка протиснулась вперед, протягивая холщовый мешочек. Следом просипел старческий голос, предлагая пару головок лука, бережно завернутых в чистую тряпицу. А вскоре и еще несколько голосов предложили посильную помощь в готовке, кто-то принес пучок сушеных трав для аромата.

      – Я схожу за Торвином, – предупредила я Корха, быстро пересекла двор, где уже вовсю кипела работа, и распахнув скрипучую дверь, настороженно замерла на пороге… Старик сидел всё в той же позе, но что-то было не так. Слишком неподвижно, слишком тихо… Даже пылинки в воздухе словно застыли.

      – Торвин? – тихо позвала я, чувствуя, как холодеет спина и немеют кончики пальцев. В тишине