Развод. Забыть, чтобы вспомнить. Виктория Лисневская

сейчас 2024 год, где тогда всё, что между? Где мои воспоминания? Где моя жизнь?

      Слёзы сами хлынули из глаз. Горячие, колючие, они стекали по щекам, но я не могла их остановить.

      – Где мой муж? Где дети? Я хочу видеть их. Сейчас же! – сорвалось с губ, но голос звучал слабее, чем хотелось.

      Через пару минут в палату вошли ещё двое – мужчина с серьёзным выражением лица и молодая женщина с добрыми глазами. Они сели напротив меня, словно собирались объявить мне диагноз смертельной болезни.

      – Анастасия Викторовна, – начал мужчина, – вы сейчас испытываете симптомы амнезии. Мы хотим задать несколько вопросов, чтобы понять, что именно вы помните.

      – Мне ничего не нужно, кроме семьи! – я перебила его. – Где мои дети? Где Руслан? Почему их нет рядом?

      – Ваши дети здесь, за дверью. Мы пригласим их, но сейчас нам важно понять, что вы помните.Молодая женщина чуть подалась вперёд, её голос был тихим, но твёрдым:

      – Хорошо, – ответила я, хотя всё внутри вопило.Я стиснула зубы, пытаясь дышать ровнее. Мне нужно было справиться.

      – Как вас зовут? – задал первый вопрос мужчина.

      – Анастасия Викторовна Соколова.

      – Сколько вам лет?

      – Тридцать пять, – выдавила я, пытаясь понять, почему это звучало странно.Я замешкалась.

      – А какой сейчас год?

      – Две тысячи девятый, – произнесла я уверенно.Я даже не думала.

      Мужчина переглянулся с женщиной, но ничего не сказал.

      – А что вы помните из последнего дня?

      – Я работала… над проектом загородного дома. Мы с Русланом собирались в отпуск. Маша… Маша училась кататься на велосипеде, – мой голос затих, а потом я подняла голову, услышав следующее.

      – А что вы помните о своей младшей дочери?

      Я замерла.

      – Младшей? – переспросила я, словно это слово не могло существовать в моей реальности. – Нет, это ошибка. У нас двое детей. Маша и Артём.

      Я посмотрела на них с настойчивостью, которая переходила в отчаяние. Мне хотелось, чтобы они опровергли свои слова, сказали, что оговорились, что перепутали меня с кем-то другим.

      – Это… это неправда, – выдавила я, чувствуя, как моя грудь сдавливает невидимый обруч.

      Ладони дрожали, я прижала их к вискам, стараясь остановить гул в голове. Он становился всё громче, невыносимее. Я стиснула зубы, словно могла удержать реальность на месте. Но чем больше я боролась, тем быстрее она ускользала.

      – Я хочу видеть их, – сказала я твёрдо, но голос предательски дрогнул. – Немедленно.

      – Мы пригласим их чуть позже, – сказала она с профессиональной спокойностью, от которой меня буквально затрясло.Женщина-врач мягко посмотрела на меня, её глаза словно говорили: "Сейчас не время."

      – Позже? – воскликнула я, и мой голос сорвался на высокий крик. – Позже?!

      Волна паники поднялась, накрывая меня с головой. Это было, как будто что-то огромное, неуправляемое прорвалось изнутри и начало душить меня.

      – Вы хотите сказать… вы хотите сказать, что моя жизнь украдена?! – закричала