Дневник провидицы. Флавия Майер

страусиные перья на прилавках. Лотти заостряла внимание на каждой мелочи и оценивающе смотрела на головные уборы дам. Хоть в стране на улицах и вспыхивали недовольства, модники продолжали собираться в модном месте. Значит, и людей из высших кругов найти здесь не составит труда.

      Благодаря вежливости и навыкам их устроили здесь. Годами выверенная схема сработала. Теперь они разделяли комнату на цокольном этаже, куда их поселили. Каждый день они поднимались в мастерскую, где шили шляпы, их окружали ткани, украшения. Подруги сидели около маленького окна в сырой комнате. Как разительно эти серые стены и широкие стулья со столом отличались от главного зала! Лотти тяжко вздыхала. Трудиться при свечах в полумраке – сущее оскорбление. Верония направляла силы на шитье, как прочие работницы в соседних комнатах. Чтобы отвлечь от тягостных мыслей подругу, она припоминала ей о былых днях в пансионе.

      – Эта шляпка на тебе похожа ту, что ты шила для нашей надзирательницы? – разбавила тишину Верония, пока доделывала стежок, и взяла из коробки ножницы.

      – Дражайшая моя, не напоминай мне о ней, – огрызнулась Лотти, пока нашивала ленту на платье. – В свое время она пытала меня шитьем передников, – она поежилась. – До сих пор помню, как сшила для нее десять штук за ночь! Мои пальцы все были обколоты и неделю заживали! Тогда она вдоволь пресытилась моими страданиями.

      – Не больше другой нашей другой подруги. Помнишь ее? Она рукодельничала под надзором монахинь, хоть и зачастую убегала в сад и ловила там бабочек.

      – А ведь монахини еще тебя наказывали не только тем, что заставляли штопать чулки, но еще запирали на чердаке и принуждали ночами молиться, – подхватила Лотти. – Ты про ту, что еще вечно сбегала в библиотеку? Да, припоминаю ее. Только ее имя из головы вылетело.

      – Я лишь помню, что ее имя начиналось на П или Б, – сказала Верония и отрезала нитку.

      – Славная девочка была, хоть и не слушала никого кроме себя, – улыбнулась Лотти. – До сих пор благодарна, что это именно она свела меня и тебя. Помнишь, она предложила прогулять урок и посмотреть на ее коллекцию бабочек в библиотеке, и только мы вызвались посмотреть. Тогда мы начали дружить. Без нее мы бы умирали от строгой муштры и вездесущих наказаний.

      – Как-то я предсказала ей, что она будет вести независимую жизнь, – продолжала Верония, – но для этого ей придется плутовать. Мои предсказания редко неверны, ты это знаешь. Пожалуй, она недалеко от нас ушла.

      Верония вспоминала пансион с отягощением. Она мысленно возвратилась в день, когда предсказала инокине, что та уйдет из монастыря и соединит себя узами брака со священником. Через месяц предсказание сбылось, отчего сестры-монахини стали избегать ее.

      «Она вершит судьбами! – говорили они. – Должно быть, она ведьма!»

      Сестры доносили настоятельнице, что Верония несет в себе дьявольские силы. Не раз они перед молитвами утверждали, что у нее в голове роятся черные мысли, видения будущего, гадания по цветам и запахи. Под подушкой