Жестокие принципы. Алина Аркади

насмешка Парето, желающего унизить меня более низким положением, и прямо сейчас он рассмеётся мне в лицо, упиваясь моей растерянностью и обидой. Но нет, Островский отворяет передо мной дверь и подталкивает в холл, где много света, приятно пахнет и ненавязчивая инструментальная музыка разливается среди неспешно прохаживающихся состоятельных людей.

      Константин Сергеевич успевает схватить бокал с шампанским у проходящего рядом с нами официанта и вручает мне.

      – Я не пью.

      – Пить не обязательно, Лена. Просто держи в руках, неторопливо прохаживайся и делай вид, что тебе интересно. Можешь улыбнуться?

      Натягиваю дежурную улыбку, со стороны себя не вижу, но по реакции Островского понимаю, что выглядит неправдоподобно и наигранно.

      – И так сойдёт. Для убедительности пообщайся с кем-то из гостей, расспроси, чем занимаются, и смотри по сторонам, вдруг увидишь кого-то знакомого.

      Очередная колкость слетает с губ Островского. Кого я могу здесь знать?

      – Не умею общаться с такими людьми. И что говорить, если они начнут интересоваться, кто я такая?

      – Просто отвечай, что ты со мной, и вопросы отпадут сами собой.

      – Константин Сергеевич, так зачем я здесь? – Парето делает шаг в сторону, но успеваю схватить его под локоть, останавливая и обращая на себя внимание. – Если вам было необходимо женское сопровождение, вы с лёгкостью могли найти кого-то более подходящего из вашего круга. На роль прекрасного дополнения я не гожусь.

      – Знаешь, Лена, – наклоняется к моему уху, – мы так привыкаем к своему отражению в зеркале, что даже не представляем, насколько прекрасны в глазах других людей. Как ты понимаешь, я не о себе. Уродство и я неразрывны. – Улыбка с болью во взгляде и желанием опровержения его слов настолько явная, что я почти готова шептать слова утешения.

      Он смирился со своим отражением в зеркале, не испытывая иллюзий и не ожидая понимания.

      – Мы так привыкаем к своему отражению в зеркале, что даже не представляем, насколько прекрасны в глазах других людей, – возвращаю его же слова, сказанные минутой назад, и вижу растерянность, которая сменяется язвительной улыбкой.

      – Хорошая попытка, Лена, я бы даже сказал успешная, если бы не одно но: каждый, на кого я смотрю в этом зале, опускает глаза, чтобы не лицезреть мою «прекрасную» физиономию или же чтобы не показывать явного отвращения. Так что заканчивай с комплиментами и развлекайся. Вперёд.

      Подталкивает меня в спину, направляя в другой конец зала, где я замечаю выход в соседнее помещение, и смешивается с толпой, пропадая из вида.

      Глава 10

      За всё то время, что я работаю в этом доме, холл – единственное, что мне было позволено рассмотреть. Практически каждый вечер я готовлю кофе, выставляю на небольшой круглый поднос и иду в кабинет Аронова, где всегда компанию ему составляет Островский. И так как не только по внешнему периметру, но и внутри дома висят камеры, не позволяю себе задерживаться на хозяйской территории, быстро пересекая холл и возвращаясь на кухню.

      Но сейчас