Зеленая Любовь. Алесто Нойманн

голос недовольной женщины.

      Артем успел только открыть рот, когда угрожающий голос добавил:

      – Распутин, паразит! Попадись мне завтра!

      – Это Нюра Витальевна, – тихо пояснил Артем и повернулся в сторону дома слева, где только что зажегся свет. Он повысил голос, добавив ему искренней доброжелательности. – Прошу простить, больше не повторится! Доброй вам ночи!

      – Да чтоб ты провалился, блудень!

      Хлопнула оконная створка, и соседка скрылась в доме. Свет погас. Артем покачался с пятки на носок, а Ксюша протяжно шмыгнула носом. Больше комментариев не нашлось.

      – Совершенно очаровательная женщина. – Распутин улыбнулся и снова присел на корточки и снова взялся перематывать створки. – Отчаянная лесная партизанка. Только партизаны обычно с врагами воюют, а она с поселком. Попробуй только где нашкодь – этот отставной егерь тебя из любого угла тайги достанет. Раньше была вожатой в лагере, поэтому в лобовой атаке удавит любого неугодного.

      – Значит, она просто воспринимает лес как свою стихию, из которой черпает силы, – глубокомысленно заметил Кирилл.

      – Как сомалийский пират захваченное судно она его воспринимает. – Артем скривил лицо, стараясь затянуть узел ржавой цепи, которая никак не поддавалась. – Зато не пропадет, и лес с ней не завянет. Ксюх, а ты мотыльков что ли боишься?

      – До смерти, – тихо призналась она. – Фобия. Простите, что завизжала.

      – Тогда с утра на поляну не выходи.

      – Почему?

      – Мы тебя потом не откачаем. – Он подергал импровизированный замок, проверяя его на прочность. – Они там такими тучами с газона взлетают! Снегопад в обратную сторону.

      Ксюшу передернуло, и Артем тихо засмеялся. Отряхнув руки от пыли, он повернулся к Кириллу, который все это время стоял возле машины, облокотившись на багажник.

      – Давайте с сумками вам помогу.

      – Я сам, – решительно ответил Кирилл. Неужели он и без помощи не справится?!

      – Да не сопротивляйся ты. В одну ходку все утащим и поставим, наконец, чайник. Устал я сегодня, жуть.

      Переосмысление

      Артем

      На его втором этаже все по-прежнему. Две кровати друг напротив друга. Широкое окно, занавешенное плотными шторами. Старая магнитола и стопка компакт-дисков – привет из детства.

      Лежа на спине, Артем молча смотрел в потолок. Про каждое лето в деревне он ребятам соврал. Раньше так оно и было – все детство он бегал загорелый как котлета, топтал шлепанцами поселковые дороги, находил себе приключения, играл с друзьями. А потом случилось то, что случилось. И все детские воспоминания превратились в звонкие пощечины. Чем веселее было воспоминание, тем сильнее удар.

      Распутин потянулся к магнитоле, чтобы сделать погромче. Звукоизоляция в доме отвратительная, но советские ВИА – это не сигнал тревоги. Не проснутся.

      Резко потянуло правое плечо. Вся грудная клетка с самого утра ныла. Огород тут был не при чем – тело продолжало болеть даже когда он целыми