Плата за мир. Змеиное княжество. Екатерина Ивановна Гичко

переиграл самого себя и получил в качестве платы за мир совсем не то, что хотел. И консера это веселило. И ещё больше он веселился, глядя на «награду»: удивлённую, немного растерянную от его внимания и такую обычную.

      Девушка слегка улыбнулась и кивнула в ответ на вопрос Шереха. Вааш поспешил пояснить.

      – Её высочество всем довольна.

      Брови консера удивлённо приподнялись.

      – Я чем-то обидел принцессу, раз она не хочет дать мне возможность услышать звук её голоса?

      Вааш внутри почему-то преисполнился злорадства. Нет, он понимал, что немая принцесса – это ещё один повод посмеяться над ними. Но сейчас он по какой-то неведомой причине всё равно злорадствовал.

      – Её высочество не может говорить, – с монументальным спокойствием произнёс он.

      Улыбку с лица консера вытеснили удивление и живой интерес. Тейсдариласа неожиданно переняла правила игры Вааша и улыбнулась оборотню величественно и спокойно. Так, как и положено особе, преисполненной достоинства и собственной значимости.

      – Наагашейд, наверное, сильно расстроен этим фактом, – с сочувствием произнёс Шерех.

      Вааш опять скрипнул зубами. Вот гад! И не боится, что владыка узнает и как-нибудь отомстит за эту усмешку.

      – Повелитель не придаёт этому значения.

      И ведь правда же не придаёт. Он вообще пока об этом не знает.

      Шерех степенно кивнул головой, словно поверив Ваашу.

      – Это так замечательно. Надеюсь, принцесса хорошо переносит тяготы пути? – обратился он к Ваашу.

      Чем вызвал очередной приступ гнева нага. Он обратился к нему! Не к принцессе, которая была рядом, а к нему! Разве позволительно в присутствии особы королевской крови говорит так, словно её здесь нет? Тейсдариласа теперь принадлежала нагам. Неоказание уважения ей ложилось оскорблением на них.

      На другой стороне поляны что-то бабахнуло. В воздух брызнула земляная крошка и клочки травы. Шерех Вотый круто развернулся, оборотни всполошились и отскочили от места маленького взрыва. Сам Вааш невольно обвил Тейсдариласу хвостом до самого пояса. Одна девушка осталась спокойна. На её лице царила безмятежная улыбка. Вааш успел заметить между указательным и средним пальцами её левой руки голубую искру. Сама рука была заложена за спину, и наг поспешил прижаться к девушке, чтобы больше никто этого не заметил. На русоволосую макушку он покосился с уважением.

      – Найти этого шутника, – приказал Шерех, с первого взгляда определивший воздействие магией, и снова обернулся к ним.

      Небольшое происшествие вернуло ему некоторые манеры, и он почтительно поклонился принцессе и извинился.

      – Приношу извинения за это досадное недоразумение.

      Тейсдариласа степенно кивнула. Оборотень выпрямился и посмотрел ей в глаза. И тут что-то произошло. Изменение атмосферы ощутили все. Оборотни обеспокоенно обернулись. Вааш замер.

      Улыбка сползла с лица Шереха. Его жёлтые глаза расширились, он подался вперёд, даже не пытаясь разорвать