Бумеранг. Елена Рейн

никто не любил, а тут я наказал ее за всех. Так что я не в обиде.

      – То есть если в следующий раз что-нибудь сломаю или разобью, то тоже возьмешь вину на себя? – не удержалась от комментария.

      – Возьму! – смело заявил, выпятив грудь. – Но сейчас время не такое, да и разбить пластиковые окна еще нужно умудриться. Хотя… ты сможешь, – говорил и снимал одежду, бросая ветровку на пол, за что незамедлительно получил от меня подзатылок. И, конечно, пальцем указала, чтобы убрал.

      Еще бы плюнул здесь! А я, между прочим, пол успела помыть.

      – Я теперь другая, – с самым честным видом заявила, начиная хихикать, когда он обиженно поднял свою ветровку, почесывая затылок.

      – А не скажешь…

      – Ладно уж, пошли ужинать, – сказала и втянула чудесный аромат роз. Мои первые цветы!

      Через тридцать минут после ужина мы перешли в гостиную на диван. Решили пиццу лопать под фильм. Включили ужасы. Я особо не люблю, но Леша – ярый фанат, ничего другого не смотрит. Замечу, пицца уплеталась очень хорошо в самые волнующие моменты, когда я не смотрела, а только слушала эти хлюпающие или хрустящие звуки.

      Резкий звонок в дверь прозвучал на самом интересном моменте спустя час. Даже обрадовалась. Алексей быстро сорвался с дивана и полетел к двери, а я поставила картину на паузу, чтобы он ничего не пропустил.

      Отодвинула от себя коробку с пиццей и вдруг застыла на месте, услышав приглушенный голос соседа.

      Даже шею вытянула, чтобы уж точно понять, что я права. Это он.

      И зачем пришел?

      Заставила себя сидеть на месте. Только бубнение эхом отдавалось, но толком понять ничего не могла.

      И лишь когда Алексей зашел с пустыми тарелками в руках, поняла, что к чему. Закусила нижнюю губу, мечтая провалиться.

      Вот черт! Пакетики нужно было использовать.

      Обмороженное лицо Алексея передавало его гневные эмоции.

      – Ты кормишь Глебова? – с возмущением начал он.

      – Глебова? – с улыбкой уточнила, понимая, что это фамилия соседа.

      – Ага, Макара. Он занес и велел передать, что вкусно и не откажется от добавки. Еще сказал, что он специально не закрыл для тебя.

      «Подстава! И еще добавки посмел просить?! Да ни за что! Пусть голодает! Не мог завтра занести?!»

      – Ммм… – только и смогла выдать.

      – Я ему сказал, что обойдется! – резко выдал Мартынов, взглядом ожидая от меня согласия с его мнением.

      – Сегодня он обжог руку… – тихо так начала, желая объяснить.

      – Он у нас лучший студент, сам бы справился. Не маленький. Последний курс.

      – Да?

      – Угу. Так что зря ты беспокоилась.

      – Не думала, что боксеры могут быть лучшими в учебе, – сказала быстрее, чем подумала. И почему меня это должно волновать? Зачем рассуждать?

      – А что ему еще делать? Взял ипотеку, вот и крутится, по морде получает.

      – Ипотеку? А родители?

      – Не знаю. Глебов никогда о них не говорил. Можно было бы предположить, что он из детдома, но это не так. Сразу, когда поступил, явился на крутой тачке, всегда с баблом, но характер