Стань моей ночью. Мария Кейль

сквозь них. Тем не менее, симпатичный русоволосый парень меня заметил, и сейчас сидел рядом, с участливым видом протягивая мне черный платок.

      – Почему, – было дико неловко, но я высморкалась, – почему решил, что кто-то умер?

      – Мне дал письмо ректор. Там печать твоего дома. Ты сидишь и рыдаешь одна. Логично предположить не самые радостные вести.

      – Нет… Никто не умер, – хотелось сказать пафосную ерунду вроде «умерла моя свобода!», но это даже в мыслях звучало глупо. Я хоть и успокоилась, но продолжала всхлипывать. Да и свобода еще тоже не умерла. Просто я сорвалась от обиды и несправедливости.

      – Ну, раз все живы, то многие беды можно поправить. К тому же через пару недель Зимний Бал, это отличный шанс для девочек вроде тебя.

      Очень легко перестать страдать, когда тебя злят, пустой оговоркой показывают настоящее отношение и тыкают в самое больное место. Сразу понимаешь, что все сочувствие – просто попытка подкатить.

      – Что значит «вроде меня», Найтен?

      – Чени. Зови по имени. Для милых наследниц вроде тебя, решивших поиграть в магию без особых на то причин. Извини, без обид. Но жениха в универе искать – такое себе. Хотя я, если надумаешь, не против.

      Его слова заставили меня вскочить, чуть не опрокинул стул. Даже стоя на каблуках я была не сильно выше сидящего рослого пятикурсника, который мило улыбался, явно не считая, что сказал что-то обидное. Я скомкала  и кинула ему в лицо мокрый от слез и соплей черный платок.

      – Да пошел ты! Найтен! – фамилию я буквально выплюнула. – Думаешь, все девушки такие, как те, что на тебя вешаются?

      – А разве нет? Впрочем, леди Бланка, –  он мило улыбнулся и изящно поклонился, – не мое это дело. Оставляю вас страдать.

      – Я поступлю в корпус Корте! – зачем-то крикнула в ответ. Никому не говорила ведь о своих планах, а тут не удержалась.

      Парень усмехнулся, щелкнул пальцами, и платок тут очистился магией воды, высох от магии воздуха, а маленький комочек грязи, повисший в воздухе – сгорел от магии огня. Примерно как я от зависти перед способностями Найтена, который одним жестом показал разницу между нами.

      – Кому ты нужна в корпусе?

      Он ушел, а я достала из сумки бутылочку с водой, сделала пару глотков и попыталась успокоится. Действительно, никто не умер пока. Даже моя свобода. И я сделаю все, чтобы закончить универ и поступить в корпус Корте.

      Это единственная для меня надежда на правосудие.

      ***

      Когда мне исполнилось пять, а сестре три, отцу сказали, что магии у меня как у девчонки с улицы – то есть крохи да соль, да еще и магия светлая, не огненная, он скривился. Выслушал волшебников, одарил, выпроводил – все, как положено лорду из Великого Дома. Через два года те же товарищи сообщили ему, что моя сестра Алисия почти лишена магии, и, кроме простейшего знахарства, ни к чему не способна.

      Вот тогда, после визита магов, он заперся в спальне, и долго орал на маменьку, мол мы с сестрой не от него. И даже провел сложный и рискованный