Шляпа, блюз и такси-призрак. психологический детектив. Елена А. Миллер

семьи до последнего торгуются, хотят со старшими отпрысками разъехаться в отдельные квартиры. А мы им не фокусники! Новое жилье из рукавов доставать не умеем….

      – А почему здесь всех мужиков на руках домой приносят?

      – А как их прикажете доставлять, ежели на ногах они не стоят?

      – Неужели так пьют? – Удивилась Наталья Кирилловна.

      – Еще как! – Усмехнулся Макар, придержал рукой гибкие ветки кустов. – И рады бы их выселить быстрее, избавиться от этого гнойного нарыва.

      – Вот она наша «воронья слободка»! – С горечью сказал Богатырев, приближаясь к низенькому заборчику. – Как видите, живет и процветает.

      Пять двухэтажных домов стояли в шахматном порядке. Два первых дома, те, что располагались ближе, были ярко розовыми, с лепниной, белыми лестницами по краям и тонкими колоннами при входе. Отреставрированные корпуса сияли чистыми окнами, затянутыми в новенькие стеклопакеты, рядом с входными дверьми светились таблички-указатели, из коих явствовало, что сии постройки являются частью парка «Старая Усадьба». Остальным домам пока повезло меньше…. Три дальних корпуса были попроще, желтого камня, без украшений и балконов. Наталья Шишова из-за куста всмотрелась в это странное поселение, похожее на цыганский табор и коммуну хиппи одновременно.

      Деревья вокруг оставшихся трех домов активно использовались в хозяйстве. На них были натянуты веревки с сохнущим пестрым бельем, гамаки, веревочные качели, на нижних ветках висели перевернутые ведра. У подъездов стояли кривоногие скамейки, крытые круглыми, вручную сплетенными ковриками.

      Из окон доносился негромкий гомон радио, рядом с кустами и в развалившейся песочнице играли пестро одетые дети, вокруг шныряли худые собаки. На гнутых каруселях и покосившихся турниках висели старенькие ковровые дорожки. По двору ходили женщины со старыми тазами и безрадостными лицами.

      – Часть квартир уже пустует. – Всматриваясь в мутные окна, будто разговаривая сам с собой, пробормотал Толик. – Шустрые соседи тайком от всех сдают их заезжим «гостям». Деньги тут же пропивают…. Правды тут не найдешь, виноватых – тоже.

      Из крайнего подъезда вышли трое мятых мужичков в застиранных джинсах, одинаковых вязаных шапочках и мешковатых куртках. Скрививши на яркое солнце одутловатые лица, они, не торопясь, нетвердым шагом направились куда-то прочь. Мужички вели промеж себя неторопливый серьезный разговор, сводившийся в кратком цензурном пересказе к тому, что международное положение России является нестабильным, что эта ночь прошла «так себе», Нюрка, конечно, знатная дрянь, динамо и жаба, а теперь неплохо было бы найти деньги и выпить.

      – Кошмарное место. – В голосе Натальи снова послышались слезы. – Кошмарные люди. Кошмарное утро….

      Инспектор Гирс вышел из тени кустов, приблизился к детской площадке, где в низкой песочнице, несмотря на ранний час уже копошились детишки. Узнав полицейского, все они дружно поздоровались.

      Толик