Лучи солнца играли в серебре воды… рассказы, миниатюры, этюды, эссе. Лора Дан

чтобы дать возможность отцу хорошо отдохнуть.

      Да, отца Берта любила больше всех на свете!..

      А потом семья приехала к тёте Мэри.

      Берте она понравилась. Когда пришли ещё и её соседи, и все собрались за большим столом, тётя спросила:

      – Ты где будешь сидеть, Берта?

      – Рядом с папой! – не задумываясь, ответила девочка.

      Обед был праздничным, весёлым. Шутили и смеялись.

      После обеда родители Берты предложили ей погулять по городу. Конечно, девочка согласилась и, взяв маму и папу за руки, отправилась на прогулку. Тётя Мэри осталась со своими соседями дома, потому, что хотела заняться ужином и посмотреть свой сериал.

      Берте понравился город. Очень большой.

      Соня сказала:

      – Алекс, давайте зайдём и купим Берте новое пальто! Берта, как ты на это смотришь?

      – Давайте! – сразу, улыбаясь, ответил Алекс.

      – Давайте! – как обезьянка, повторила за ним Берта.

      Ей купили красивое, рыжее, очень весёлое, как солнышко, пальто с золотыми пуговицами. Они сверкали так, что хотелось смотреть на них и смеяться.

      Берта смеялась. Ей казалось, что солнца больше, и каждая золотая пуговица – это маленькое солнце.

      Девочке очень понравилось новое пальто. Она была своенравной, нельзя было её заставить носить что-то, что ей не нравилось. Такой у Берты был характер.

      Когда пальто показали тёте Мэри и её соседям, те одобрили покупку и сказали, что Берте очень идёт это пальто. И пуговицы очень красивые.

      Потом соседи ушли к себе домой, тётя Мэри занялась ужином, а родители девочки засобирались в театр.

      – Вы уходите? – спросила Берта.

      – Детка, мы купили билеты в театр, мы сходим и скоро придём! Ты пока порисуй или раскрашивай свою новую книгу, хорошо?

      – Папочка, а я? – Берта посмотрела на отца, – я тоже хочу в театр! Возьмите меня с собой!..

      Берта почувствовала, что на её глазах наворачиваются слёзы. Ей так захотелось в театр. С мамой и с папой. Сидеть с ними рядом и смотреть. Но родители не взяли её. Они что-то говорили, говорили, но Берта, как будто, не слышала.

      И они ушли.

      Девочка уловила смех, когда они выходили из дома тёти Мэри. Они смеялись, оставив дочку у тёти, которую она почти не знала, в чужой квартире, в чужом городе.

      Тётя Мэри хлопотала на кухне и, наверное, ей было всё равно, что делает племянница, чем она занимается.

      А Берта села на диван и почувствовала себя очень одинокой. Брошенной, забытой… НЕНУЖНОЙ.

      Берта не плакала, нет, она сидела на диване, сжав свой маленький ротик, сжав кулачки, поняв одну очень важную вещь – она не нужна.

      Вот и всё.

      Она почувствовала себя очень одинокой, брошенной. Ей было так одиноко, так грустно, так больно.

      Боль была в груди, но плакать Берта не могла. Не потому, что на кухне тётя Мэри хлопотала над ужином, нет, не по этой причине. Берта, может, и рада была плакать, но вот слёз не было. Была боль в груди.