Яркость. Дмитрий Алёхин

на посетителей, остальные же играли свою роль, не отвлекаясь.

      Мы не заметили, как стемнело. Астра говорила о том, что слышит крики и шум по ночам, и это, видимо, не давало ей спать. Мы решили помочь подруге и дождаться, пока солнце полностью уйдёт за горизонт, чтобы проследить за строгой дамой. Это было настоящее приключение и забава – мы в старинном особняке, что может быть увлекательнее?

      Зрители потихоньку уходили, слуги закрывали ворота, и вскоре мы остались внутри. Мы не знали, живут ли здесь актеры или будут уезжать, но было ясно, что всех выгоняют в тот момент, когда две сестры-принцессы ложатся спать.

      Переходя из коридора в коридор, мы встречали всё меньше людей. Однако после закрытия никто не вскочил и не начал собираться, ни у кого не гудел мобильник. Слуги продолжали выполнять свою работу, принцессы готовились ко сну, а мачеха направилась в противоположное от основной усадьбы ответвление, похожее на башню. Мы осторожно последовали за ней. Вокруг было грязно и холодно. Женщина принесла что-то в руках к двери, похожее на поднос, и там промелькнула тень – еле заметная, так как везде было темно и различить что-либо не представлялось возможным. Женщина удалилась, а мы, оставшись незамеченными, с опаской подошли к двери.

      В лунном свете едва различимо виднелась фигура полуобнажённой молодой девушки. Её грудь была наполовину оголена из-за изорванной одежды. Улыбаясь, она подошла к нам и спросила, последние ли мы посетители на сегодня. Ошеломлённые её внешностью, мы ответили, что уже некоторое время бродим по коридорам и, похоже, спектакль завершился. Она попросила нас открыть дверь, так как, видимо, про неё опять забыли. Вероника потянулась к щеколде; я хотел было её остановить, но Астра одёрнула меня за руку, и я оставил всё как есть.

      Покинув темницу и улыбнувшись Веронике, девушка скрылась в тени, а мы быстрым шагом решили покинуть этот дом, перешёптываясь друг с другом о странной полуголой девочке. Коридор к выходу на первый этаж, видимо, был единственным, в конце которого стояли две девочки-принцессы в ночных одеяниях. У одной в руке был подсвечник. Они громко ссорились, повторяя одно и то же про какого-то мальчика. Одна утверждала, что выйдет за него замуж, когда вырастут, а другая настаивала, что они уже женаты. Мы громко сказали им, что уже уходим, и стали проходить мимо, но они не обращали на нас внимания.

      Как вдруг мы наткнулись на строгую даму, которая выверенными шагами направилась к нам. Две девочки, будто этого совсем не замечали и даже не сбавили тон, выясняя свои отношения. Женщина начала грубо восклицать, какого чёрта мы здесь забыли в такое время и что мы не должны нарушать порядок. Мы с виноватым видом извинялись, опустив головы. Сзади к строгой даме на луч лунного света ступили голые ступни девушки в изорванной одежде. Я поднял взгляд и увидел её лицо, покрытое копотью: один глаз был закрыт прядью волос, а второй сверкал злобой.

      Дама обернулась и, кажется, попыталась вскрикнуть. Я почувствовал сковывающий холод, мурашки