В паутине пророчества. Оксана Эрлих

это ты устроила ночное приключение для всего детского дома! Только тебя не было в кровати, когда эти отвратительные создания, – она поежилась, – прыгали по всему полу. За свои поступки нужно отвечать! Про лазанье по деревьям директор тоже узнает, обещаю! Наконец-то тебя накажут! – потерла руки воспитательница. Она еще не забыла, как чертыхаясь, ползала по чердаку и крыше в поисках несносной девчонки.

      Марьяна пожала плечами, не торопясь оделась и, провожаемая злорадными улыбками проснувшихся соседок, вышла из комнаты.

      Кабинет директора был на первом этаже. Девушка спустилась по лестнице, подгоняемая тычками Клавдии Петровны, и, не стучась, резко открыла дверь. Директор как будто ждал провинившуюся девушку, потому что тут же завел ее за руку в кабинет, и закрыл дверь прямо перед носом у любопытной воспитательницы. Та охнула и, отступив назад, тут же прильнула к дубовой двери в надежде услышать происходящий в кабинете разговор. Но дверь оказалась слишком толстой, поэтому Черненко ничего не оставалось делать, как разочарованно отправляться по своим делам.

      Ожидая, что речь директора будет не слишком приятной, Марьяна внутренне приготовилась. Ручкин Антон Степанович давно разменял пятый десяток и был не очень приятным представителем мужского пола. Его редкие седоватые волосы еле прикрывали череп неправильной формы, а маленькие бегающие глазки пронзительно смотрели из-под густых нависших бровей. Он постоянно улыбался, но его улыбку нельзя было назвать приятной. Небольшой рост компенсировался широкими плечами и сильными руками. Уверенной расслабленной походкой директор подошел к Марьяне и, положив руку ей на плечо, посадил ее на стул, стоящий у большого деревянного директорского стола. Марьяна уже приготовилась выслушать все, что он о ней думает, но директор начал с неожиданного вопроса, чем застал девушку врасплох:

      – Ты действительно немая, или просто претворяешься?

      Увидев недоумение на лице девушки, Ручкин продолжил:

      – Не бойся, о нашем разговоре никто никогда не узнает, обещаю.

      Он прошелся вдоль кабинета и остановился рядом с Марьяной. Вкрадчивым голосом он почти прошептал:

      – Никто тебя не понимает, все обзывают и смеются над тобой. Ты, может, не поверишь, но я страдаю от этой же проблемы. Мне не с кем поговорить, поделиться своими переживаниями. Никто меня не любит, и от этого мне так одиноко. От этого мне хочется сделать всем и каждому какую-нибудь гадость.

      Марьяна замерла, а директор продолжал шептать, придвигаясь к ней все ближе:

      – Ты ведь поэтому принесла этих милейших земноводных? Я знаю, я понимаю тебя. Они это заслужили! Ведь ты согласна со мной?

      Он выжидательно посмотрел на девушку, а та медленно кивнула. Обрадованный ее положительным ответом, директор зашептал дальше:

      – Мне кажется, что ты не спроста попала в мой детский дом… Это судьба! Судьба, которая помогла встретиться двум одиноким душам, которых никто