Рассказы. Анастасия Уткина

рассказа мальчик вынул из кармана своей курточки небольшой лоскуток и, протянув его Изабель, спросил:

      – Скажите, мадам, а здесь мне надо это носить?

      На ладошке лежала вырезанная из жёлтой ткани звезда Давида с надписью «еврей». Изабель постаралась скрыть от ребёнка своё волнение.

      – Нет, не надо, – ответила она, не отводя глаз от звезды.

      – Вот хорошо! – воскликнул малыш. – А то я всегда боялся, что булавка раскроется и проткнёт мне сердце!

      Изабель улыбнулась сквозь слёзы: как наивен был этот страх по сравнению с реальной опасностью, чёрной тучей нависшей над маленькой кудрявой головкой.

      Изабель почти не надеялась, что отцу и сыну суждено будет когда-либо встретиться. Тем не менее, следующим утром она отправилась к Мишелю Мартену и сообщила ему всю информацию о найденном ею в трабуле ребёнке, которую Мишель незамедлительно передал другим сотрудникам ОЗЕ, посещавшим транзитные лагеря. В тот же день она попросила у Себастьяна разъяснений по поводу произошедшего в Париже. Себястьян располагал некоторыми сведениями, и то, что он сообщил, повергло Изабель в шок.

      – Это была облава. Всех арестованных свезли на зимний велодром и продержали там несколько дней. Всех: женщин, мужчин, детей, стариков. Практически без еды и воды. И всё это сразу после Дня независимости! А потом развезли по лагерям вблизи Парижа.

      – Но почему?..

      – Почему? Ты спрашиваешь: почему? Изабель, это не первая облава, хотя и самая крупная, пожалуй. Мне сказали, многих евреев спрятали парижане, сорвав грандиозные планы бошей.

      – Себастьян, скажи мне, кто арестовывал этих людей?

      – Не догадываешься?

      – Французская полиция?

      – Она самая.

      Наступила продолжительная пауза. Себастьян напряжённо всматривался в несущиеся по небу облака, он не решался поведать своей соратнице главную новость. Однако молчание затянулось, и оба чувствовали неловкость.

      – В лагерях под Парижем они долго не задерживаются. Ты знаешь, куда их потом отправляют? – спросил Себастьян, не глядя на Изабель.

      – Ты говорил, что в Польшу, в трудовые лагеря.

      – Я так думал раньше…

      – А теперь? Себастьян…

      – Видишь ли…, в Польше нет никаких трудовых лагерей. И в гетто их тоже не свозят.

      – Куда же?

      – В Польше недалеко от городка Освенцим есть лагерь. Его построили ещё в сороковом для осуждённых и военнопленных. Печально известный лагерь… Его можно называть по-разному, но, пожалуй, самое подходящее название для него сегодня – это лагерь смерти.

      Изабель вздрогнула.

      – Ты хочешь сказать…

      – Я хочу сказать, что у попавших туда людей практически нет шансов. В особенности у евреев и цыган.

      – Их там… расстреливают?

      – Нет. Их там душат газом в специальных камерах. А трупы потом сжигают в огромных печах.

      Изабель