Призрак Гоголя. Обновленная. Лана Игнатьева

ценное у нее лежит в библиотеке. Скончалась она утром 12 апреля 2021 года, я еще тогда подумала про День космонавтики. Захоронила ее прах на Ваганьковском кладбище, недалеко от могилы Высоцкого. А в наследство мне досталась антикварная книга Н. В. Гоголя, книгоиздательство А. С. Панафидиной, 1917 год.

      В комнате господствовала приятная ночная атмосфера. Я сижу на кухне, перед окном, за столом, в пижаме, в ночь на 14 января, в свой 43-й день рождения.

      В отражении окна вижу себя, холодильник за спиной, в котором встроены электронные часы: показывают 03:33, мягкий свет от догоравшей свечи. Воск плавно стекает. Моя маленькая черная собачка по кличке Нейрона тихо дремлет. Ночь окутала город, подкрадывается сон, опускаются веки, но я продолжаю писать.

      Сквозь тишину слышу тихий голос из ниоткуда:

      – Не могла бы ты исполнить мое важное желание?

      Нервно зарычала Нейрона на отражение в окне, легкий шорох и странный запах, как от антикварной книги. Вижу: вроде есть тень, а вроде и нет, чтобы понять… надо же ответить что-то.

      – Что за желание?

      – Я сладкоежкой был, мог за раз съесть банку варенья, пряники любил. В гимназии я даже прятался по углам, чтобы ни с кем не делиться.

      – Ии?

      – Приходи на мое место захоронения и услышишь там мою молитву, которая сыграла важную роль в моей судьбе. Впервые я написал молитву в большом римском Соборе Святого Петра, и она мне всегда помогала. Я повторял ее всегда, жил с ней практически. Меня не впечатляли русские соборы.

      – Чтобы мне понять, куда прийти, мне надо хотя бы знать, с кем я говорю.

      – Я тот, кого ты позвала, когда изучала с пристрастием антикварный том. Я искал место, откуда мне выйти, вот теперь оттуда я могу выходить.

      – Да уж, значит, ты и есть тот самый Гоголь?

      – Да.

      – А я найду твою могилу?

      – Если настроишься, проведут.

      – А какую главную тему я могу донести до народа?

      – Я не был сумасшедшим! Ты можешь восстановить сатиру мою «Нечто о Нежине» или «Дуракам закон не писан». Это была такая сатира. Это Великие Сорочинцы, Полтава. Я, когда был в гимназии, писал эти произведения. Я это все не сохранил, потому что там я слишком ярко описал руководителей гимназии и чиновников, которые могли меня вообще сослать в 1820-м.