Белые кресты. Юлия Булл

на горизонте, кажется, едут. Вы бы это, застегнулись. У вас рубашка вся нараспашку. Может, водички?

      У Козырева был вид человека с сильного похмелья, впрочем, так оно и было, но признаваться в этом представитель власти не хотел. Всю ночь пить и лечь спать под утро, а спустя пару часов быть разбуженным – в таком состоянии какой уж настрой на работу?

      Козырев сел на землю, сложив руки на колени, и, прищурив глаза, посмотрел на небо. Солнце припекало, словно и не восемь утра было на часах, а середина дня, когда столбик термометра в такое время года достигает сорока градусов.

      – Товарищ следователь! – окликнули Козырева из толпы.

      Козырев обернулся, пытаясь рассмотреть сквозь солнечные лучи кричавшего. Это была женщина, полноватая, невысокая, в халате, поверх которого был надет фартук. Она приблизилась, насколько было возможно, остановилась и произнесла:

      – Я знаю, кто это.

      – Кто это сделал?

      – Нет. Кто в камышах. Вот смотрите, тут в газете нашей.

      Глава 3. Слезы матери

      В восемь утра заходивший в здание отделения милиции сотрудник обратил внимание на заплаканную женщину, стоящую у входа.

      – С вами все в порядке?

      – Я звонила, а мне сказали ждать. Я не могу больше ждать. Я всю ночь искала. Я всех подруг обзвонила. Всех, понимаете? А мне ваши говорят ждать!

      – Ничего не понимаю. Чего ждать?

      – Вот и я не знаю.

      – Успокойтесь и объясните толком, что случилось.

      В этот момент из отделения вышел другой сотрудник и включился в разговор:

      – У женщины дочь с танцев вчера не пришла. Она ко мне сейчас в окошко подходила. А я ей говорю, что мало времени прошло. Может, загуляла, сейчас молодежь такая…

      – Она не такая! – прервала его женщина. – Она не такая! Она у меня не курит и не пьет. Никаких парней у нее нет. Я ее вот только в этом году стала отпускать на танцы. И только в субботу! А вчера ее не было на танцах. Я даже боюсь представить, что произошло!

      – Я вас услышал. Успокойтесь. Пойдемте со мной в кабинет. Киселев, возвращайся на место, там вон в дежурке телефон разрывается.

      В кабинете Тамара немного успокоилась, надеясь, что нашелся человек, который ее выслушает и примет заявление. Мужчина усадил женщину за стол и попросил рассказать все с самого начала. Но едва Тамара приступила к рассказу, зазвонил телефон.

      – Алло. Ну! То есть без сомнений? Да я за бланками заехал. Меня из дома дернули. Дежурный я сегодня. Ладно, скоро буду. Погоди… Молодая? Волосы какого цвета?

      Женщина, насторожившись, сжала в руках носовой платок и сквозь слезы проговорила:

      – Это насчет моей Ани? Да? Не молчите. Умоляю.

      – Да… нет, вы давайте вот попейте водички и напишите все. Вы мне скажите только, сколько Ане лет?

      – Ей в мае шестнадцать исполнилось. Она у меня самая…

      – А волосы? Цвет как у вас?

      – Нет. Я крашеная. А Анечка не красилась никогда. Все хотела, глядя на подруг,