До последней строки. Юлия Обрывина

ободе, который однажды разрушит нашу семью.

      Тогда же год за годом я вела себя, как положено “хорошей девочке”: была послушной дочерью и гордостью преподавателей лучшего университета города.

      Все они выставляли меня в качестве примера, конечно же, догадываясь, что это милое создание мечтает только об одном – сбежать. Потому сразу же указывали на очередной трофей, который должен был красоваться на полке, чтобы раз в год вызывать восхищенные взгляды на очередном сборище.

      Единственное, что мне удалось отвоевать – творчество. Этот тихий уголок стал моим тайным местом, где я могла быть собой. Но, и этот клочок свободы был потерян, когда мама случайно увидела отрывок из моего романа и решила сделать из дочери великого писателя.

      Я не могу осуждать родителей. Они вырастили меня и дали хорошее образование, а их советы привели никому не известную Вивьен Нокс на первые строчки в рейтинге самых успешных авторов страны. Но я так же помню, как держала заветную статуэтку с золотым пером на церемонии награждения, и по-прежнему чувствовала себя той самой школьницей, которой вручали звание “самой правильной девочки десятилетия”.

      Это правда, ведь я была ей до тех пор, пока не встретила Э́вана.

      Он спас меня от самой себя. В какой-то мере мы оба помогли друг другу, но все закончилось так же быстро, как и началось.

      Теперь я иду по темной улице Гле́йнвила в полном одиночестве и с разбитым сердцем. Все, к чему я стремилась – разрушено, прошлое – стерто, и мне больше некуда бежать, ведь я осуществила мечту и совершила самую серьезную ошибку в своей жизни.

      И имя этой ошибки – Эван Миллер.

      Глава 2

      Ви́вьен

      2 недели назад.

      Зал Глейнвил Конгресс Холла. Церемония награждения Национальной книжной премии в области художественной литературы.

      Вот и настал вечер, которого так ждали мои родители и Тина, по совместительству мой литературный агент, и как нетрудно догадаться – лучшая подруга.

      Сейчас они в зале, только мама предпочла выбрать ближайший столик, а Тина – место поближе к прессе.

      Она любит раздавать интервью, чтобы в который раз напомнить всем, каким удачным проектом для нее стала наша дружба. А после за бокалом вина или чашечкой кофе она обязательно напомнит мне, кому я обязана такой славой.

      К ней, конечно, подключатся родители и скажут мне то же самое, а я, как всегда, только улыбнусь, потому что хочу, чтобы это поскорее закончилось.

      Я еще не получила награду, но уже ненавижу ее и стою за кулисами, пересчитывая лампочки на огромной люстре.

      Одна из ведущих, кажется, ее зовут Джейд, в который раз проверяет петлицу, что минутой назад ее помощник закрепил на лифе моего ужасно неудобного длинного платья, и предлагает мне поправить прическу.

      Я соглашаюсь и бездумно иду к огромному зеркалу, чтобы еще раз увидеть незнакомку в отражении.

      “Ну, привет, куколка,” – говорю я себе и убираю от лица надоевшие пряди, что парикмахер посчитал прекрасным способом создать кокетливый образ.

      Мне кажется, он сверялся с фотографией Барби, когда творил из меня эту восковую куклу!

      А как иначе? Небесно голубое платье с блестками, что выбрала мама, и это гнездо с бесконечными завитушками на голове…

      Я скорее предпочла бы надеть “футляр” черного цвета и лодочки, чтобы как-то уравновесить мой природный блонд, но сейчас, вынуждена выйти, как королева выпускного, а не серьезная женщина!

      Боже! Мне уже 26, а я не могу выбрать даже платье, чтобы один раз надеть его и спрятать в шкафу!

      Убираю за ухо очередной выбивающийся завиток и недовольно вздыхаю, осматривая себя с ног до головы.

      Нет, этот образ никак не сочетается с тем занудством, которым наполнена каждая моя книга! Наверное, последняя особенно преуспела в этом качестве, раз за нее дают такие награды.

      “Тени Ловуда”– очередной правильный и эстетически выверенный роман о бренности жизни и торжестве разума над чувствами.

      Я писала его год и все время хотела забросить, потому что не верила сама себе. В сущности, каждый из нас мечтает о любви и принятии, но зачем-то должен читать о вечных страданиях!

      Страдание и кара – вот главные мотивы, которые делают книгу шедевром, и я совершенно с этим не согласна!

      Если бы не мама, роман давно пылился бы среди отрывков из таких же скучных эпосов. Поэтому я совершенно не рада оказаться на писательском Олимпе с этим гимном мучению и боли.

      Он не отражает ни капли моей души, и я ненавижу его, как и все предыдущие книги.

      – Вивьен, – зовет Джейд и показывает на часы. – Нам пора. Скоро ваш выход.

      – Да, конечно, – отвечаю и иду за ней, стараясь не запутаться в подоле.

      Честное слово, если это случится, я ничуть не расстроюсь! Избавиться от этого ужасного творения неизвестного модельера – уже праздник!

      Я снова приближаюсь к сцене и встаю рядом с ведущей,