Космические будни и земные чудеса. Александр Кеслер

окрестившие планету Раем, вероятно, обладали помимо врожденного необузданного чувства юмора ещё и недюжинным сарказмом. Дело в том, что местные леса населяли порождения настоящего ада.

      Прицепив на каждое бедро по десантному ножу и рассовав по многочисленным карманам куртки и брюк запасные боекомплекты, Отто активировал шлюзовую камеру.

      * * *

      С началом колонизации отдаленных миров упрямые аборигены – райцы упорно не желали примкнуть ни к Империи, ни к Конфедерации, храня и оберегая свою независимость и суверенитет, как зеницу ока. Глупцы. И кто назвал бы подобных упрямцев иначе? Не имея в своем арсенале какого-то грозного или секретного оружия, которое могло бы стать весомым аргументом в спорах за суверенитет, они осмеливались противопоставлять свои меркантильные интересы двум могучим титанам. Куда разумнее на их месте было бы встать под знамена одной из межгалактических сил. Всем, кроме неистовых упрямцев, было ясно, что в противном случае, рано или поздно, когда терпение правителей Империи и Конфедерации иссякнет, один из этих гигантов непременно направит в упомянутый сектор космоса свою военную флотилию. А уже она-то не станет церемониться с райцами, и, без всяких сомнений, устроит на этой планете конкретный Армагеддон, со всеми вытекающими. Вопрос был лишь в том, кто из двоих окажется терпеливее. И, вероятно, этого пока не случилось только потому, что после масштабных боевых действий планета превратилась бы на долгие годы в экологическую свалку, что не входило ни в планы Империи, ни в планы Конфедерации. И тем, и другим хотелось подмять под себя рай, царивший в Раю.

      Потому-то с правителем райцев – неким Палахом – велись долгие и утомительные, но безрезультатные переговоры. Дипломатом он был отменным.

      Попытки привлечь к переговорам медиумов, обладающих даром внушения, также не увенчались успехом. Палах был не так прост, как могло показаться на первый взгляд, и любые попытки проникновения в его сознание правитель умело блокировал. Более того, он ещё умудрялся наносить ответные ментальные удары такой силы, что у незадачливых гипновнушателей после них глаза вываливались из орбит и кровь хлестала из носа.

      * * *

      Обстановка на планете сразу не понравилась Люку. Обычно каждый прибывший корабль встречали радостные толпы аборигенов. Играла музыка, вкусно пахло бебекой – местным экзотическим блюдом вроде шаурмы, но обильно сдобренным местной травкой, от которой душа просто улетала в рай.

      Сейчас столичный космодром был пуст, если не считать десятка бородатых здоровяков с автоматами на бычьих шеях. Они неподвижно стояли на растрескавшемся асфальте, широко расставив ноги. И их лица Конти сильно не понравились. Особенно личико громилы с нашивками майора. В его взгляде читалась неприкрытая враждебность.

      – Я знаю этого гада, – прошептал за спиной Люка Вилли, – это проклятый конфедерат, не сойти мне