Держи меня, если сможешь. Алина Сорс

я исчез отсюда невредимым…

      – Потому что с мафией соревноваться слишком опасно, – вставила она.

      – …а я вот волнуюсь, как же сложно тебе придётся на всех презентациях, званых вечерах, за отчётами и документами.

      – Ты меня не слышишь.

      – Бьюсь об заклад: ты постоянно будешь исчезать во всех непонятных тебе ситуациях, – продолжил Егор.

      Лея иронично захихикала, переведя взгляд куда-то вдаль.

      – Так ты хочешь пари?

      – А давай. Если хочешь сыграть в эту игру, то каждый день (кроме воскресенья) ты должна быть на работе – не всегда в аэропорту, а везде, где это понадобится. Продержишься месяц?

      – Тридцать дней?

      – Тридцать дней, – подтвердил Егор, – Без единого пропуска. Уверен, что не сможешь, – подмигнул он.

      – У тебя действительно все проблемы заключаются в отчётах и пафосных вечеринках? Хорошо. Тогда я готова поспорить, что за эти тридцать дней тебе придётся воспользоваться оружием. Ты будешь вынужден защищать свою жизнь.

      Лея снова потянулась рукой за спину и достала оттуда пистолет. Егор фыркнул, бросив взгляд на потолок:

      – Ты серьёзно притащила сюда пистолет? Что ты планировала сделать?

      Выражение лица девушки осталось непроницаемым, она протянула оружие рукояткой к Егору.

      – Он тебе пригодится… Не волнуйся, пока ты не выстрелил, ты не проиграл пари, – добавила, когда Егор криво улыбнулся.

      Парень колебался. В такт ходу мыслей, напряжённо двигались челюсти, на выразительных скулах выступали желваки, хоть Беляев и не мог определить точно, что именно его задело. Хотя скорее он спрашивал у себя, что во всей этой ситуации его не задевало.

      Егор взял пистолет, чтобы через тридцать дней гордо вернуть его девушке.

      – И какое наказание ждёт проигравшего? – поинтересовался он не в силах что-то придумать самому. Пистолет спрятался за чёрной половиной рубашки, хотя любой сообразительнее ребенка мог догадаться, что именно там спрятано.

      – Прыгнет с моста в реку, – невнимательно ответила Лея. Ей это было совершенно не важно, но казалось довольно вызывающим и не менее пугающим.

      – Ты хотя бы плавать умеешь? – грустно фыркнул Егор. Весь пыл, который он собирался вложить в издевательство, исчез – просто испарился, оставив пустоту, но он не имел желания отступать.

      – Увидишь, когда я тебя из воды буду вытаскивать, – со спокойной уверенностью, ответила Туманова.

      Они подтвердили договоренность рукопожатием. Егор медленно опустил ребро ладони, чтобы "разбить", но, как только коснулся, задержал движения. Они смотрели друг другу в глаза, что-то внутри кричало остановиться, но эта просьба осталась без ответа. Ладонь Беляева разорвала рукопожатие, начиная отсчёт тридцати дней испытания.

      Освободившейся рукой Лея достала из коробки ещё одну клубнику и закинула в рот, когда сбоку послышался шуршание подошвы, а затем в по-летнему ярко освещённом проходе появилась мужская фигура. Ни Беляев, ни Туманова не сдвинулись с места,