Дожить до рассвета. Милана Абрамович

его разума. Например, откуда эта способность прекрасно ориентироваться в однообразном пейзаже мира листа? Полезной, как ни что другое, особенно в ситуациях, требующих быстро, без пробок, стен и лишних глаз добраться до нужного места, ею не владел даже Елисей. Ходили слухи, будто бы после изгнания он провел годы, блуждая среди пуфалунов, едва ли хоть раз выйдя в Явь. Впрочем, попытки обсудить и эти слухи старательно сменялись на бесконечное множество светских тем. А подобрать ключ к откровениям не удавалось никому, да и, если быть честными до конца, никто, даже Константин, особо и не пытался.

      Чем бы не подкреплялось его умение, подвести оно до сих пор не посмело ни разу, а потому уже через несколько минут Хальпарен подал знак на выход.

      ***

      У самых дверей их уже встречали.

      – Рома! – воскликнула Катя. Перепрыгнула через схлопнувшиеся турникеты, скользнула на подошве и врезалась к нему в обьятия. Тот немного покачнулся. Заметил взрослых, отпуская, похлопал ее по плечу, состроил виновато-неловкое выражение и почесал бритый висок. Толстовка его была потрепана, желтые буквы NIRVANA кое-где покраснели от пятен. Шарики пирсинга, на удивление, остались на месте сторожить бровь.

      – Мастер, – поздоровался он, – Вы с магистром? А я тож с командором. Круто, да?

      Лорг, крепко сложенная женщина с собранным в хвост каре синих волос и мелким шрамом на углу губы подошла следом. На черной коже плеч куртки блестели отличительные заклепки Ордена.

      – Олеся Алексеевна! – узнал знакомую Константин, протягивая руку. Та с размаху крепко пожала ее. Хальпарен склонил голову.

      – Командор.

      – Магистр.

      – Олеся Алексеевна, – начал Константин, – Вы простите…

      – Брось, – отмахнулась та, – нормальный парень, помог эту шмаль в тоннель загнать.

      – Там перекрыто?

      – Ну, как те-сказать, сделали, конеш, но не по красоте. Там вагон перевернули. Не спрашивай, – поморщилась она. – Сама не знаю.

      – Итоги развития кинематографа, полагаю, – сказал Хальпарен. – Пояса?

      – Тухлый номер. Слишком много блохастых для «шкурных» делишек. Тут другим чем промышляли, а вот чем конкретно…

      Она щелкнула языком. Константин кивнул.

      – Пройдемте посмотрим. Ром, ты что?

      – Я норм, – живо отозвался тот. – Бодр и полон…

      Трескучий рык, угрожающий резкий окрик, щелчок, визг и возня перебили его. Олеся махнула головой, приглашая следовать за ней.

      Перрон был пуст. Поддерживавшие потолок колонны исцарапали. Хороводы фонарей на них посыпали пол стеклянной крошкой. У самого зеркала на углу виднелась строительная стремянка. Вся компания спустилась по ней на пути и прошла во мрак тоннеля.

      Там, поблескивая черной кожей курток и гроздьями массивных перстней стояли лорги. В руках одних – автоматы, явно с серебряными пулями. У других – кнуты и потрепанные пояса, какие, что в древние времена, что по сей день накидывают на любых оборотней, в попытках вернуть им человеческое обличие.

      Еще дальше, в густом вареве тьмы пузырились, мигая, желтые точки бешеных глаз. Лохматые