Я иду искать. Ольга Ленская

меня самого… жаль.

      – Вы издеваетесь?

      – Отнюдь. Я лишь стараюсь объяснить. Конечно, девочка не хотела умирать. Но между хищником и жертвой возникает связь, они дают друг другу то, чего жаждут. Я жажду крови, а они… не знаю. Знаю лишь, что жертвы перед смертью испытывают блаженство. И не испытывают боли… если, конечно, они её не хотели. Человеческие грёзы многообразны и причудливы. Люди погружаются в них, расплачиваясь за это жизнью.

      Сергей поднялся. Продолжавший стоять возле шкафа Антон непроизвольно прижался спиной к дверце.

      – А ведь вы с другом обманулись, хоть я не пытался вас обмануть. Значит, во мне не так уж мало осталось от человека.

      – Можно подумать, остальные так себе и говорят – вот, вампир пошёл, обычное дело, да? – Антон чувствовал, что под многословием пытается спрятать страх, но ничего не мог с собой поделать, ему казалось, что слова создают барьер между ним и готовым подойти ближе страшным собеседником. – В вампиров же вообще мало кто верит, разве нет? А у вас получается, что встретил человек вампира на улице, пожал плечами, отвернулся и дальше пошёл…

      – Отвернулся и дальше пошёл… – Сергей упёрся вытянутой рукой в дверцу шкафа рядом с Антоном. – Именно так они и делают.

      – Ну так а вам-то… какая вам разница?

      – Никакой. Просто тоска – это тот же голод. И мучает не меньше, особенно когда голод на время стихает и я чувствую, что нахожусь среди теней. Казалось бы – живые люди, но они – тени. Они не позволяют себе увидеть то, что не укладывается в привычные рамки. Знаешь, что они делают, случайно рассмотрев меня ближе? Да, Антон, они спешат отвернуться и уйти. Уйти и поскорее забыть о том, что видели. Только будущая жертва безошибочно узнаёт меня и сама идёт ко мне. Но то – жертва, у неё свои законы. А остальные быстро отводят взгляд и растворяются среди других, таких же. Это не я призрак, это они – призраки для меня…

      – Да уж какой вы призрак!.. Вы-то самый что ни на есть материальный.

      – «Призрак» – это метафора. Ты ведь понял, что я имел в виду.

      – Понял… Вы… вы простите, но – отойдите, пожалуйста!..

      Сергей отодвинулся так резко, что Антон вздрогнул. Не глядя больше на юношу, он взял пустые чашки и вышел из комнаты, через несколько мгновений послышался звук льющейся из крана воды, звяканье посуды.

      Антон перевёл дух и огляделся. На кровати, поверх смятого одеяла, валялся знакомый ему кожаный пиджак. Стараясь не думать о том, что он делает, Антон подошёл к кровати и, продолжая настороженно прислушиваться к звону посуды и плеску воды из кухни, нащупал карман пиджака. Пусто. Стараясь случайно не сдвинуть пиджак, Антон нашёл второй карман – в нём лежали зажигалка и жетон метро. Замирая от страха, он продолжал аккуратно ощупывать мягкую кожу. Вот внутренний карман, в нём что-то прямоугольное… бумажник. Ключа не было нигде. Антон осторожно, стараясь не издать ни звука, сел обратно на стул. Он чувствовал себя отвратительно, ни разу в жизни ему не приходило в голову рыться в чужих карманах и теперь щёки заливала горячая волна стыда.

      На кухне продолжала шуметь вода, было похоже, что визит следует считать