Я иду искать. Ольга Ленская

Холодная рукоятка давала иллюзию уверенности. Только не отвечать. Не разговаривать. Не слушать.

      – Ты ведь даже мстить мне не хочешь. Тебе эта девица была безразлична.

      Макс сделал шаг вперёд. Он выпустил скальпель и сжал в руке браслет наручника, не доставая его из сумки.

      – Тебе вообще многое безразлично, Макс. Но кое-что, всё же, интересно… Я прав?

      Сделав ещё шаг, Макс старался не фокусировать взгляд на лице Сергея, глядя на проходящую у него над головой трубу.

      – Макс, я прав?

      Стараясь не раздумывать, Макс сделал последний разделявший их шаг и выдернул из сумки наручники. Глаза Сергея расширились будто от удивления. Абсолютно живые глаза. Макс протянул руку, коснулся его запястья и внутренне содрогнулся, ощутив вместо окоченевшей плоти живое тепло. Он закусил губу до крови и защёлкнул на запястье Сергея браслет. Макс ожидал, что в любой момент тот с лёгкостью выдернет руку и, в лучшем случае, отбросит его от себя, но этого не происходило. Только с удивлением смотрели на него живые карие глаза, да в ноздри ударил невесть откуда прилетевший острый и свежий запах только что сорванной полыни. Стараясь не раздумывать, Макс защёлкнул второй браслет на проходящей над головой Сергея трубе. Достал другую пару наручников. Сергей казался парализованным, в его глазах не было ничего, кроме удивления. Макс коснулся другого его запястья, снова раздался металлический щелчок. Юноше казалось, что он сейчас не выдержит – этого удивлённого взгляда, отсутствия сопротивления, запаха полыни… Он защёлкнул последний браслет за трубу и отступил на полшага, пытаясь усмирить тяжело колотящееся сердце.

      Сергей, словно очнувшись, повернул голову сначала в одну сторону, потом в другую, глядя на свои скованные руки. Стараясь не смотреть на него, чтобы случайно не поймать его взгляд, Макс нашарил в сумке скальпель. Сначала он не ощутил боли, просто холодный металл выскользнул из вдруг ставшей влажной руки и скальпель звякнул об пол.

      Сергей вздрогнул, запрокинув голову, касаясь затылком стены. Ноздри тонкого носа затрепетали, он напрягся, натянув цепи – браслеты впились ему в запястья, труба, к которой он был прикован, дрогнула, удерживающие её скобы чуть подались, посыпалась пыль и цементная крошка. Макс поднял к глазам руку со стекающей в рукав струйкой крови. Сергей шумно вздохнул. Вздох перешёл в стон, стон – в глухое, животное рычание. Снова рывок, снова лязг наручников и скрежет металла о цемент. Макс смотрел на собственную кровь, понимая, что Сергей сейчас вдыхает её запах, и это понимание было сродни оцепенению. Он просто стоял и смотрел на глубокий порез, на яркую струйку.

      Сергей резко подался вперёд, браслеты наручников снова до кости врезались в запястья, на восковую щёку упали красные капли. Макс не двигался. Он опустил руку, кровь капнула на грязный пол и на валяющийся возле его ног скальпель. Теперь его взгляд упёрся в браслет наручника, из-под которого вытекал такой же блестящий ручеёк. Абсолютно такой же. И капли, падающие на лицо Сергея,