Вуаль над Невой: Алхимический ключ. Марина Библая

Платоновна Рубцова была женщиной редкой красоты, но её внешность не была из тех, что мгновенно приковывают взгляды на балах или в свете. Её привлекательность заключалась в глубине взгляда, осанке и чуть заметной таинственной улыбке, словно она знала больше, чем любой, кто находился с ней рядом. Её возраст, около двадцати пяти лет, был временем расцвета: юность уже успокоилась, но ещё не успела уйти, а зрелость только начала проявляться в уверенности движений и лёгкой тени размышления на лице.

      Лицо Софьи обладало правильными чертами: высокие скулы, чуть удлинённый овал и тонкий, но крепкий подбородок. Её кожа была светлой, с лёгким персиковым оттенком, который только подчёркивался осенними тенями, когда она гуляла вдоль каналов Санкт-Петербурга. Волосы её были густыми и тёмно-каштановыми, с мягкими переливами на солнце, как расплавленный янтарь. Она носила их чаще всего в свободно уложенных локонах или сплетала в косу, которую оборачивала вокруг головы. В её причёске всегда оставалась лёгкая небрежность, придающая ей вид живого портрета, только что сошедшего с кисти талантливого художника.

      Глаза Софьи были её главной приметой. Глубокие, зелёные, с золотыми искрами в радужке, они могли смотреть так, что собеседник терял нить разговора. Взгляд этот был проницательным, словно Софья видела собеседника насквозь, но не судила его, а принимала со всеми его недостатками. Её глаза могли выражать тепло и участие, но в то же время в них пряталась какая-то тревожащая тайна, которая заставляла людей волноваться в её присутствии.

      Её губы были чуть полноваты, с выразительными уголками, готовыми изогнуться то в мягкую, то в язвительную улыбку. Она редко смеялась громко, но её лёгкий смех напоминал звуки серебряных колокольчиков. В тоне её речи сквозила мелодичность, которая заставляла слушать её, даже если сказанное было обыденным. Её голос был низким для женщины, с бархатистыми оттенками, которые порой вызывали у слушателей ощущение необъяснимой тоски.

      Фигура Софьи, хотя и хрупкая, отличалась изяществом. Она была невысока – чуть выше пяти футов, но её лёгкость и грация создавали впечатление, будто она движется не по земле, а по воздуху. Её руки, с тонкими пальцами и длинными ногтями, были ловкими и точными в движениях, что говорило о её навыках, возможно, в какой-то тонкой работе – то ли вышивании, то ли рисовании. Когда она бралась за перо или книгу, казалось, что эти предметы становятся естественным продолжением её самой.

      В одежде Софья предпочитала простоту с элементами изысканности. Её платья были всегда хорошо скроены, сшиты из тканей глубоких, насыщенных цветов: тёмно-синего, бордового, зелёного, иногда с узорами в восточном стиле, которые были популярны в Петербурге того времени. Украшений она носила немного, чаще всего это была пара серёг с зелёными камнями или кулон в форме древнего символа, доставшийся ей от отца. Софья никогда не пыталась затмить других женщин, но стоило ей появиться в комнате, как многие неосознанно начинали сравнивать её с собой – и чувствовали себя