Муж для непокорной и мама в придачу. Наталья ДеСави

тихоня, которого шпыняли все кому не лень. Его маман забрала сразу после первого года на домашнее обучение. Уж очень пеклась о нем.

      – Я его нашел! – Ивль развел руки, требуя аплодисментов. – Учится в Академии Тайных Знаний на параллельном с тобой курсе целителей. Они все такие няшки, так что проблем с ним возникнуть не должно.

      Я села на ручку кресла и обвила брата за шею. Хотелось то ли удушить, то ли обнять. Пока не определилась, просто сидела рядом.

      – А с чего ты взял, что он согласится быть фиктивным мужем?

      Ивль почесал нос и смахнул с моего платья пылинки.

      – Не знаю. Я ему написал, он согласился. Значит, тоже есть какие-то проблемы.

      Ущипнула брата за ухо и встала. Душить перехотелось.

      – У него с детства были проблемы с мамой. Но такой тихоня мне подходит. Подпишет нужные документы и может быть свободен. Как с ним встретиться?

      Из широкого кармана Ивль достал смятый листок.

      – Еще ничего не решено, дорогая. Он сказал, что посмотрит на тебя и только тогда решит, подходишь ли ты ему.

      – Подхожу ли я? – Я подошла к зеркалу, откинула каштановые волосы и посмотрела на себя. – Вряд ли кто-то еще согласится выйти за такого рохлю замуж. Так что пусть берет не глядя.

      Ивль засмеялся, снова закинув ноги на столик.

      – Не глядя можно взять попаданку, все светленькие, стройненькие как на подбор!

      – То есть жениться на горгульях уже не в моде, теперь в моде лысые попаданки?

      – Тамора, да отстань ты уже от них! Давай лучше собирайся, твой будущий муж ждет тебя.

***

      Рэндольф

      Письмо было странное. Розовое и с цветочками, но написано мужским почерком. Как волк и сын Верховной, Рэндольф мог безошибочно отличить принадлежность почерка. И он точно не принадлежал твердому характеру Таморы. Витиеватые загогулины и неровные буквы, скорее, принадлежали взбалмошному и непостоянному человеку.

      Однако, больше, чем внешний вид, смущало содержание. В письме слащавыми словами изливались воспоминания о детстве и неожиданной встрече, принесшей столько радости. Рэндольф не поверил. Он прекрасно помнил маленькую горгулью, которая защищала его в детстве от школьных хулиганов. Уже тогда она была смелой и отважной, не склонной к сантиментам. После первого класса школы он был по уши влюблен в Тамору, но не мог позволить, чтобы он был слабее своей избранницы. И тогда он попросил мать забрать его на воспитание в стаю, к многочисленным дядям. За годы домашнего, точнее уличного воспитания, он возмужал, легко загонял оленя и был первым из ровесников, кто прошел на отлично все спортивные игры.

      Теперь же пришло время выбирать жену, и Рэндольф точно знал, кто это будет. Он и в Академию поступил ради нее, на единственное свободное место – целителя. Только Тамора его не помнила. Он это понял, столкнувшись с ней в коридоре. Легкий, пренебрежительный взгляд и ни капли нежности. Конечно, она его не узнала: за столько лет из волчонка он возмужал и превратился в настоящего охотника волчьей стаи.

      И это сильно расходилось с текстом, написанным в письме.

      Но интрига