Спасти Смоленск. Дмитрий Дашко

последние опорные точки – Успенский храм, его ещё Мономаховым называют, и башня, где укрылся воевода Шеин с семьёй. По преданию, когда поляки ворвались в храм (его на время осады в госпиталь превратили) и стали убивать раненых, посадский человек Ондрюшка Беляницын взорвал запасы пороха, хранившиеся под храмом. Понятное дело, вместе с поляками.

      – А чего это они порох под церковью хранили? – перебил историка единственный присутствующий здесь «посторонний» – замначальника управления вооружения полковник Лавров. Видимо, взыграла профессиональная «чуйка».

      – Да, почему? – поинтересовался и генерал.

      – А где ещё было хранить? – пожал плечами Свешников. – Это сегодня церковь – храм, куда только молиться ходят. А в прежние времена – это тебе и библиотека, и всё такое прочее. В крепостных сооружениях порох хранить опасно, каменных строений в городе нет. Вот и приспособили церковь. Подвал большой, вентиляция хорошая…

      Стало быть, Смоленск был ключевым городом для обороны России – там пересечение дорог, и его падение открыло полякам путь к завоеванию Москвы. Правда, зимой туда прибыло русское посольство – просить на престол сына польского короля Владислава. Владислав числился русским царём аж до 1634 года.

      – А разве не Михаил Романов был на престоле? – удивился полковник. – Помнится, Романовы вступили на престол в 1613 году. Щас погуглю, – Лавров вытащил смартфон.

      Свешникова слегка перекосило. Не привык историк, чтобы его слова перепроверяли. Остальной народ смотрел на полковника со снисходительным презрением.

      – А почему мне пишет: «Нет сети»? – возмутился Лавров.

      Потом до него дошло. Не в том он кабинете, чтобы можно было свободно выйти в «мировую паутину».

      – Давайте-ка мы с вами профессионала послушаем, – миролюбиво предложил генерал.

      – Династия Романовых взошла на престол в 1613 году, – подтвердил Свешников. – Но чисто формально Владислав числил себя русским царём вплоть до 1634 года, до новой русско-польской войны. Мы как раз решили Смоленск обратно вернуть, но проиграли. Договорились, что Смоленск останется за Польшей, а Владислав откажется от титула царя.

      Кажется, историк был готов разразиться лекцией о внешней политике первых Романовых, но был остановлен покашливанием подполковника Дёмина:

      – Алексей Михайлович, в двух словах.

      – Если в двух словах, то всё было так: в России в конце шестнадцатого века началась Смута. Про Лжедмитрия все помним? – не дожидаясь ответных кивков слушателей, Свешников продолжил монолог: – Некий человек выдавал себя за спасшегося царевича Дмитрия. Большинство про одного слышало, максимум – двух, а их было до чёрта. После того, как убили Лжедмитрия номер один – ну, того, кто себя за сына Ивана Грозного выдавал, – на престол взошёл Василий Шуйский. Но тут объявился Лжедмитрий номер два. Дескать – царь и великий князь Димитрий Иоаннович снова чудесным образом спасся! Как проверить?

      Офицеры осторожно пожали плечами. Действительно, как проверишь? Не существует на свете никаких «царских знаков».

      – Ни