Суженая мага огня. Зена Тирс

нужно успокоиться.

      Генри крепко сжал пальцы горячей ладонью, вложил себе под локоть и повёл в зал. Мужская рука дарила уверенность и… трепет. Я провела пальцами по ткани рукава, ощущая горячее крепкое тело под сорочкой. Скоро он снимет её, и тогда… Будет ли он столь ласков и обходителен?

      – Выпьем вина, поедим. Я не страшный, поверьте.

      Мы вошли в зал. За столом было полно знатных гостей. О нет, тут Фалькон! Криво улыбается мне, но хотя бы без пошлости, как в прошлый раз. Видимо, дружбу с паладином, ценит выше сомнительной связи с порочной рыжеволосой девицей.

      И наместник Хакон с женой тут. И куча других горожан. Женщин в изящных нарядах. И как хищно они все глядят на нас с Генрихом! Ой!

      Я перевела взгляд на слегка небритую щёку паладина, только чтобы вновь не уставиться в пол и не показать слабость.

      – Познакомьтесь, это моя леди Триса, – сказал Генрих, отодвигая для меня стул.

      Я села.

      “Моя”. Она сказал: “моя”. От этих слов на сердце потеплело, и я улыбнулась.

      – Добрый вечер, леди Трис-са, – первым поздоровался Фалькон, остальные повторили вежливые слова.

      Я учтиво кивала, стараясь не глядеть никому в лицо. И хоть Генри не назвал меня нанятой шлюхой прямо, все всё равно догадались, кто я.

      – Ужин скоро подадут? – кивнул паладин Хакону.

      – Скоро… Пока принесли только закуски, – наместник перегнулся через стол, приблизив лицо к паладину. – Генрих, мы бы успели ещё разок размять пальцы, давай, а?

      – Минуту, – ответил Генри, нависнув у меня над головой. – Сперва поухаживаю за своей леди. Вина, Триса?

      Он повторил эти слова: “моя леди”. Внутри всё встрепенулось, и струны души вновь задрожали. Не понимаю, что со мной. Генри мне нравился, очень нравился, но отдаваться влечению было бы слишком глупо и опасно. Грозило обернуться нестерпимой болью и разочарованием.

      – Да, можно, – кивнула я.

      Хочу напиться, чтобы притупить чувства. А лучше забыться полностью на всю оставшуюся ночь…

      18

      Я пригубила вино, а Генри так и не присев, резко двинулся в сторону, мелькнув краем своей широкой спины в белой рубашке.

      Я увидела загоревшийся взгляд Хакона. Наместник отодвинул стул, ловко встал и взял с дивана, стоявшего за спиной, виолу и смычок. Тронуть струны не успел: Генри его опередил.

      У меня за спиной посыпались ускоряющиеся точёные отрывистые звуки, я обернулась и увидела паладина с приложенной к подбородку виолой. Кисть умело гоняла смычок по грифу, лицо Генри было сосредоточено и спокойно.

      Ритмичный нарастающий призывный звук отозвался в душе. Я ощутила изумление и подъём. Восторг! Струны в моей душе зарезонировали. Хакон тут же подхватил мелодию, и все гости застыли, с большим вниманием наблюдая противостояние двух виртуозных музыкантов.

      Генри удивил меня. И восхитил. Я думала, паладины умеют только убивать драконов и сводить с ума юных и не очень дев, но, оказывается, они многообразованные, тонкой души люди.

      Ах, какая восторженная музыка,