Ненависть. Виктан Никитин

и мстит ему за чтение саммари его произведений по школьной программе. Арсений Петрович был обстоятелен, многословен и склонен иногда к мудрствованиям и морализаторству.

      Как Федя не был молод, но когда его пристраивали стажироваться к этому известному в узких кругах человеку, он не представлял себе ни погонь, ни перестрелок, ни задержаний, но такого занудства он тоже не представлял.

      Они сели на веранде. Арсений Петрович заказал большой капуччино и какой-то торт. Федя ограничился лимонадом.

      – Ну что думаешь? – спросил Арсений Петрович.

      – О чем? – спросил Федя в ответ.

      Арсений Петрович прищурившись голубыми глазами под иссиня-черными бровями посмотрел на Федора. Единственное, что было примечательного у Арсения Петровича во внешности это очень черные ровные брови и очень яркие голубые глаза.

      – Ну как о чем? О влиянии Геродота на современную историографию, – довольно жестко сказал он. – Не прикидывайся идиотом и не переспрашивай, если понял.

      Федя быстро заморгал от изумления.

      – Вообще-то Арсений Петрович, это вполне распространенный и не осуждаемый прием во время диалога. Я немного освобождал себе время на раздумья. В нем нет ничего невежливого, в отличие от вашей манеры общения, которая имитирует общение американских киношных сержантов с подчиненными.

      Федя помимо эмпатии, как представитель нового поколения, знал много о своих собственных границах и умел их отстаивать. Арсений Петрович смутился, он был очень удачным объектом для вызывания рефлексии. Он скорее расстроился не из-за своей грубости, а от того, что его изобличили в каком-то шаблонном поведении, которое он сам к тому же и не одобрял.

      – Принимаю критику, – сказал он. – И все же, что ты думаешь о том, что мы сегодня видели.

      – Мне кажется, что у нас может быть две версии. Это абсолютно случайное убийство или очень хорошо подготовленное. То есть это или пришел доставщик молотка и убил его за маленькие чаевые или это человек, который долго готовился к тому, чтобы убить.

      – Понимаю ход твоих мыслей и мне он нравится. Единство противоположностей. Что кажется слишком разным, на самом деле может быть очень похожим. Внезапное убийство может выглядеть также как и очень хорошо подготовленное.

      Арсению Петровичу принесли кофе и торт. Он замолчал. Официантка ушла.

      – Но меня смущает способ, – продолжил он и сделал большой глоток кофе с идеальной пенкой. Арсений Петрович любил много разных вещей, в том числе капучино. Было что-то сибаритское и успокаивающее именно в капучино. – Так убить тяжело, бывает, конечно, что человек неудачно падает и тут же умирает, но тут его очень сильно ударили и, видимо, нанесли с первого раза смертельный удар, ну или удар, который его сразу обездвижел. Он рухнул и больше не шевелился. И потом убийца очень методично его добил. Если бы убийца был случайным человеком, то убийство было бы в состоянии возбуждения, он бил бы, скорее всего, без разбору.

      – Ну