Дорогой Мельпомены. Т.У.С.Э.Н.

поднялось над морской гладью, но тьма уже отступала. Попутный ветер хлопал полотном паруса, трещал деревянными балиспасами и хрустел натянутыми верёвками, гоня судно вперёд.

      Ушкуй, обременённый грузом словно нож резал гладь моря, спеша домой, на север.

      Волны с шумом возмущались брызгами и кровоточили белой пеной под натиском деревянного судна, набитого саксонским златом и серебром.

      Старый, почти облысевший викинг, сидящий напротив, лишь улыбнулся, продолжая перебирать ручки засушенных трав.

      – Молод ты просто, Хеген, молод и глуп. Вспомни, как бился тот тщедушный сакс. У него не было ни злата, ни скота. Но он один стоял против шести наших.

      – Ты про того, крестьянина, что вилами ранил ярла? Башку-то ему всё равно я снёс.

      Воин смочил тряпку в багровой от крови воде деревянной кадки и снова принялся оттирать топор.

      – Снёс, но ярл даровал его женщине жизнь. Её даже пальцем никто не тронул. За это тот крестьянин и сражался. А значит, и битву свою он выиграл. Не религия делает людей слабыми или сильными. Чем больше человек имеет, тем сильнее его страх это потерять. Богатство – вот настоящий источник слабости. А любовь – источник силы.

      – Какой ты нудный, Эрик. Как моё отношение к женщинам может сделать меня сильнее? Если только она Валькирия…

      – Ни одна из небесных воительниц не обратит на тебя внимания, – усмехнулся Эрик, чем вызвал явное негодование гиганта.

      Тот отбросил тряпки и вскочил на ноги, занося топор, но кинжал пожилого лекаря был быстрее и, сверкнув сталью, упёрся в горло противника. Голос Эрика стал суровым и жёстким.

      – Сядь, щенок, ещё раз дёрнешься, снесу твою тупую башку, как шляпку у гриба.

      На шум обернулось ещё несколько викингов.

      Глаза Эрика, голубые, как чистое летнее небо, горели огнём, в них не было ни страха перед могучим гигантом и ни намёка на пощаду.

      Лишь безразличие палача, или матёрого хищника. Хегена вдруг охватила паника. Холодок пробежал по телу, парализуя конечности. Словно сама Хель взглянула на него через глаза Эрика.

      – Остынь, убери кинжал. Впереди не одна битва, Хеген ещё пригодится. Я прошу за своего воина, прости его. – Голос ярла несмотря на кровавые повязки вокруг груди, звучал зычно и властно. Пожилой лекарь повиновался. Ярл повернулся к гиганту.

      – А ты, прежде чем угрожать, знай, кому грозишь.

      Хеген удивлённо посмотрел на корабельного лекаря, но внял предупреждению вождя, тем более что приставленное к кадыку лезвие не оставляло ему выбора.

      Гигант прошептал извинения и, выместив ярость на кадушке с водой, двинулся к корме судна.

      Ярл поднялся на носовой помост ушкуя, вглядываясь вдаль. Сделал глубокий вдох и тут же скрючился от боли. На повязке влажным пятном проступила свежая кровь.

      Лекарь поднялся и бросился к вождю.

      Ярл лишь поднял руку в останавливающем жесте. Эрик хотел было вернуться к своим травам, связанным в небольшие пучки, но не успел.

      – Постой со мной. Скоро рассвет. Он прекрасен над бурным морем. И запах. Какая тут свежесть. Вдыхая его, я чувствую себя свободным. Интересно, а в Вальхалле есть море? Могут ли герои наслаждаться, ласками лёгкого бриза. Который словно первый, неловкий поцелуй девственницы ласкает чело?

      – Я не был в Вальхалле, князь. Но я уверен, что там не только зал, наполненный потом и смрадом перегара. Героям не пристало беспробудно веселиться и предаваться утехам. Хотя, безусловно, иногда не мешало бы.

      – Что ты не поделил с моим лучшим поединщиком? – Ярл оторвал взгляд от горизонта.

      – Всё как всегда, пытался даровать мудрость тем, кто в ней не нуждался, прости, княже. Это моя вина.

      – Ты всё ещё хочешь сойти на том безлюдном острове?

      – У каждого из нас есть свои цели. Тебе был нужен лекарь в походе, мне – судно, что пройдёт мимо Буяна. Договор дороже денег, князь. Я сдержал своё обещание. Теперь дело за тобой.

      Ярл опустил голову, не вытерпев взгляда голубых глаз лекаря.

      – У руля! Взять курс на запад! – Рявкнул князь и быстро зашагал прочь с палубы.

      Ушкуй уже третий день держал курс на Закат. И третьи сутки парус болтался на рее словно плащ. Викинги, изнеможённые греблей, начали роптать. Горизонт был чист. Лишь вдали сизой дымкой сливались море и небо.

      Глава 1

      Виктор Лобов, известный узкой публике под псевдонимом Грегор Скай, в очередной раз пробежался глазами по тексту отправленного письма. Когда голодным питбулем вгрызаешься в написанное и не веришь, что подобная красота была рождена в лабиринтах собственного мозга, это означает только одно: разум сумел заглянуть за пределы бытия.

      Макар Бушуев, его редактор, обещал внести нужные правки и дать несколько дельных советов. Но прошло уже двадцать три минуты с тех пор, как он отправил последнее сообщение. И тишина. Что может быть хуже томительного ожидания? Наверное, только сама смерть.

       Виктор Лобов