Танцуй для меня, девочка. Анастасия Пырченкова

поговорить с Тенгизом, решить по-нормальному сложившуюся ситуацию. Но кто слушает родителей в восемнадцать лет, когда его терзает обида? Вот и я не стала. И на последнее сообщение с пожеланием удачи от мужчины так и не ответила, хотя потом много раз перечитывала и представляла, как бы все вышло, ответь я на него. Сменило бы это запятой поставленную нами точку? И тут же понимала, что нет. Будь со мной рядом Тенгиз, он бы меня тормозил в карьерном росте. Я бы всегда опиралась на его волю и желания и вряд ли бы поднялась так высоко.

      Шоу-бизнес не терпит чужаков. Все, кто в нем вертится, кому-то кем-то да приходятся, и заблудшим душам пробиться наверх очень сложно, если не иметь покровителя. Практически невозможно. Были моменты, когда я ревела в подушку и проклинала свой выбор, но ни на миг не позволила себе сдаться и опустить руки. К тому же, в отличие от других, мне повезло наткнуться на Артура, который разглядел во мне не только красивую мордашку, но и талант. И помогал не потому, что я классно сосу, а потому, что действительно верил в меня. Не оставил и потом, когда женился, и как бы больше не было смысла со мной носиться. Как появился в момент, когда я больше всего нуждалась в друге, так и остался им до последнего. Благодаря ему я жива и по-прежнему на ногах, хотя путь на сцену мне уже закрыт.

      Все это и больше я оставила при себе, пока мама кормила и расспрашивала о моей жизни. А потом и вернувшийся папа. Тот, в отличие от мамы, был достаточно скуп на эмоции, хотя тоже обнял и продержал возле себя больше минуты.

      – Ты к нам насовсем или просто проездом? – поинтересовался затем.

      И этого оказалось достаточно, чтобы меня повторно внутренне вывернуло наизнанку. Все-таки я ужасная дочь.

      – А если проездом, прогонишь? – поинтересовалась с вызовом.

      Тот знакомо ухмыльнулся.

      – Тебя прогонишь, пожалуй, – проворчал делано недовольно. – Один раз вон ушла, опять вернулась.

      – Миша! – возмутилась мама.

      Я же на подобное заявление только рассмеялась.

      – Вот и договорились, – согласилась с ним по-своему.

      Дальше меня кормили, поили, напаивали под многочисленную закуску, пока я не поняла, что меня уже просто рубит на полуслове. Тогда папа, как в детстве, поднял меня на руки и отнес в кровать.

      – Спи, спиногрызка, – пожелал напоследок, укрыв пледом.

      Проснулась я уже ближе к закату. Потянулась к карману, чтобы узнать, сколько именно проспала, но телефона там не оказалось. Не нашелся он и на кровати, как и на столе или подоконнике. Озадаченная, я отправилась искать родителей.

      – Мам, ты не видела мой телефон? – поинтересовалась, пока та колдовала колдовала на кухне.

      Судя по ароматам, назревали пирожки.

      – Нет, дорогая. Я вообще не помню у тебя телефона.

      Та-ак…

      – А где папа?

      – Баню топит.

      – Понятно. Пойду у него спрошу.

      Правда, первым делом решила заглянуть в машину. Возможно, выпал на сиденье во время поездки, а я не заметила на эмоциях. Весь салон по итогу перерыла, но мобильного не обнаружила. Да